— Я ведь говорил твоим родителям, что надо обязательно требовать документы у всех, кто звонит им в дверь.
— Да, ты им это говорил. Но ты ничего не сказал, что в дверь может позвонить полиция. Зачем флики туда явились?
Он подошел к Анне.
— После того, что произошло в прошлом году, я попросил полицейских время от времени заглядывать к твоим родителям. Вот и все.
— Но какое отношение ко всему этому имеют мои родители?
— Они — часть нашей семьи, а Дьюк Роулинс напал на нашу семью. Ты тоже не имела никакого отношения к тому, что произошло между ним и мной, но для него это значения не имело.
— И ты, выходит, полагал, что родители ничего мне не расскажут?
— Я не думал, что тамошним копам вздумается звонить им в дверь. Мне казалось, что они просто будут приглядывать за твоими родителями, не вызывая у них никаких подозрений.
— А к Джулио и Пам полицейские тоже наведываются?
— Ну, о них я и сам могу позаботиться. Я ведь рядом, в той же стране. И тем не менее я звонил в тамошнюю полицию, поставил их в известность о сложившейся ситуации.
Анна мрачно покачала головой:
— Никогда нам от этого не освободиться!
— Нет, мы совершенно свободны! — Джо обнял жену. — Все прошло. И я никогда больше не позволю какому-то уроду портить нам жизнь. Да он и не может тут объявиться — слишком большой для него риск. Нью-Йорк — самое опасное место для этого ублюдка.
Анна вздохнула:
— Не думаю, что его хоть что-то может остановить.
— Милая, — Джо еще крепче прижал ее к себе, — послушай меня: он не вернется.
Глава 16
Доктор Пашвар провел Джо в свой кабинет. Предложил сесть, а сам встал у стены, чуть помахивая клюшкой для гольфа и засовывая светящийся мячик в зеленый аппарат, который тут же выстрелил этим мячиком прямо в доктора.
— Какая точность! — воскликнул он. Потом поставил колено на стул эргономической формы, стоявший у стола. — Итак, чем могу служить?
— У меня к вам вопрос. Что могло бы удержать вас от попытки восстановить зубы, если они были каким-то образом повреждены или сломаны?
Доктор пожал плечами:
— Это зависит от того, что конкретно вы имеете в виду.
Джо протянул ему коричневый пакет.
— Можете просмотреть вот эти снимки мест преступления? Мне кажется, что преступник что-то делал с зубами или ртами своих жертв перед тем, как их убить.
— Меня трудно чем-то шокировать, — заявил доктор Пашвар, беря у него снимки. Просматривая их, он все шире открывал глаза. — Или, лучше сказать, раньше трудно было… Тяжелый случай! Мне нравится ваше определение: «что-то делал с зубами или ртами». Это я что-то делаю с зубами пациентов. А тут… Ух ты! Мой завтрак сейчас полезет обратно. — Он выпил воды из пластикового стакана.
— Итак, что вы думаете по этому поводу?
— У вашего парня явно были какие-то причины, чтобы вбить им всем зубы в глотку. И он постарался это сделать на совесть. Как вы полагаете, может, это была пытка, чтобы получить какую-то информацию?
— Всякое может быть.
Пашвар еще раз просмотрел все фото.
— Он совершенно явно стремился произвести на свои жертвы сильное психологическое давление. Это легко можно сделать, таким вот образом обрабатывая зубы. Именно потому мы все так пугаемся, когда нам снится, что они выпадают. Вам ведь тоже такое снится, правда? Вроде как пытаешься представить, как пойдет дальше твоя жизнь без зубов, верно? Это ведь сплошной апокалипсис. — Он помолчал. — И еще. Зубы после такой обработки нужно залечивать на все сто процентов. Если этого не сделать, они навсегда останутся напоминанием о происшедшем кошмаре. Всякий раз, когда вы жуете, целуетесь, курите, выходите на холод — они будут тревожить вашу память. Это очень тяжело психологически; вероятно, вам придется снова и снова снимать стресс, и так все время. — Он снова посмотрел на фото. — Впрочем, я так понимаю, что это не грозит большинству ваших потерпевших.
— Наверно, у дантистов самая стрессовая работа? И наибольшее количество самоубийств?
Доктор Пашвар нахмурился:
— Я вижу, к чему вы клоните. И вы уже, наверно, посчитали, сколько серийных убийц вышло за последние годы из стен стоматологических институтов.
— Значит, вам кажется, тот, за кем мы охотимся, дантист?
— Да, мне так кажется, но это вовсе не значит, что вы правы.
Джо улыбнулся:
— А сами вы что думаете?
— Не знаю. Одно могу сказать точно: причина, из-за которой этот малый не пожелал поправить себе зубы, — он указал на фото Престона Блейка, — очень серьезна. Он уже никогда-никогда не подпустит никого и близко к собственному рту. Поглядите хотя бы на эти глаза. Это же взгляд сломленного человека. Между прочим, — Пашвар пристально посмотрел на Джо, — я знаю еще одного такого.
— Здорово вы на меня наехали, доктор. Но как бы то ни было, я вам очень признателен. Спасибо за помощь.
— Кстати, у меня для вас есть хорошие новости. Мне звонил один мой приятель-врач. В его клинику челюстно-лицевой хирургии на следующей неделе приезжает один из самых опытных хирургов, специализирующихся на артроскопии. И мой друг предложил мне место для одного пациента. Я хотел бы, чтобы им были вы.
Джо мрачно уставился на доктора:
— Предполагается, что я должен быть за это страшно благодарен?
— Тогда что же мне с вами дальше делать? Между прочим, у вас такое, я бы сказал, нехорошее лицо. Вам не следует смотреть на подобные вещи. — Он ткнул пальцем в фотографии. — Вы не можете продолжать такую жизнь, не ощущая на себе ее влияния. Меня вам не провести. Итак, вы что же, всю оставшуюся жизнь собираетесь жить со своей болью?
— Конечно, нет. Но я не могу решиться на операцию.
— А я вам говорю, что можете.
— Когда она состоится?
— В пятницу, через десять дней.
Джо тяжко вздохнул:
— Хорошо, запишите меня. Но я хотел бы узнать результаты его операций…
— У меня нет специальной статистики для пугливых детишек.
