Мне удалось догнать его у дороги к дому. Стоявший там полицейский вытянул руку:
— Извините, но вы не можете пройти на эту территорию.
Я показал в сторону дороги, в конце которой виднелся наш дом:
— Я там живу. Мне позвонила жена и…
— Джим!
Я посмотрел через плечо полицейского и увидел Эллен, которая разговаривала с двумя офицерами. Увидев меня, она бросилась ко мне. Полицейский, преградивший нам путь, отошел в сторону, пропуская нас с Дереком. На Эллен были джинсы, кроссовки и футболка, ее волосы немного растрепались, и выглядела жена так, словно выскочила на улицу, не успев до конца привести себя в порядок. Она наложила макияж, но катившиеся из глаз слезы размазали краску по лицу.
Эллен подбежала ко мне, обняла, потом схватила Дерека за руку и притянула к нам.
— Эллен, да что все-таки случилось?
Она всхлипнула, посмотрела на меня, затем — на сына; ее взгляд задержался на Дереке, как будто новость, которую она собиралась сообщить, была для него особенно тяжелой.
— Лэнгли. Прошлой ночью кто-то пришел в их дом и… — Она вновь зарыдала.
— Эллен, — я старался говорить спокойно, — постарайся не волноваться.
Она пару раз вздохнула, снова всхлипнула, засунула руки в карманы и принялась искать платок. Однако поиски не увенчались успехом, поэтому супруга просто вытерла нос указательным пальцем.
— Они все мертвы: Альберт, Донна… — Жена стиснула руку Дерека. — Солнышко, мне очень жаль, но и Адам тоже.
Думал, что парень скажет что-нибудь. Как-то отреагирует. Например, крикнет: «Что?» Или «Ты серьезно?» Или просто: «Нет!»
Я знал, что он должен спросить: «Как это случилось?»
Но Дерек промолчал. У него лишь задрожали губы и почти в ту же секунду глаза наполнились слезами. Сын прижался к матери и стал всхлипывать. Эмоции переполнили его так быстро, что казалось, он сдерживал их все утро.
— Привет, Каттер!
Я отвернулся от жены и сына, плакавших в объятиях друг друга, и увидел Барри Дакуорта — детектива Управления полиции Промис-Фоллс. Он шел навстречу. Дакуорту, как и мне, было чуть больше сорока. Раньше, когда я работал в администрации мэра, наши пути часто пересекались. Было приятно осознавать, что я находился в лучшей физической форме, нежели Барри. По крайней мере в последние два года. У того под рубашкой вырисовывался отчетливый животик, белая ткань расходилась над поясом брюк, обнажая маленький треугольник волосатой кожи. Волос там было больше, чем на голове, которая почти совсем облысела, не считая жалкого зачеса на макушке. Галстук был ослаблен, и воротник рубашки расстегнут. Пиджак, судя по всему, Дакуорт оставил в машине. На улице было слишком жарко, чтобы надевать его. У детектива и без того на рубахе под мышками выступили пятна пота.
Я всегда считал его неплохим парнем. Только немного прямолинейным. Мы не были близкими друзьями, хотя и провели вместе в баре немало вечеров. А в этих местах это уже что-то да значит.
— Барри, — мрачно поздоровался я. Он протянул руку. Мы обменялись рукопожатиями, наши ладони были влажными. — Что случилось?
Он провел рукой по лбу, словно вытирая испарину.
— Ты не возражаешь, если сначала я задам несколько вопросов, Джим, а потом уж отвечу?
Хотел показать, что прежде всего был профессионалом. Я понимал его.
— Конечно, — ответил я. К этому моменту Эллен и Дерек уже повернулись к нам, в надежде что-нибудь узнать.
— Я уже задал несколько вопросов Эллен, но мне хотелось узнать кое-что от тебя. Прошлой ночью ты был дома?
— Да. Я пришел после работы и больше не выходил — очень устал.
— Лэнгли видел вчера вечером?
— Нет. — Я хотел добавить, что Дерек был у них, но решил, что Барри сам расспросит его обо всем.
— А ты ничего не слышал после десяти вечера?
— Ничего. Мы закрыли все окна и включили кондиционеры.
— Может, видел что-нибудь? Ну, там, фары машин или еще что?
Я снова покачал головой:
— Прости. — Я показал на наш дом: — Мы живем далеко от них.
— А ты? — спросил Дакуорт, поворачиваясь к Дереку.
— Что? — У него потекли сопли, сын отвернулся и вытер нос рукавом футболки, на которой все еще оставались обрезки травы после утренней работы.
— Ты ничего не видел и не слышал прошлой ночью?
— Нет, — быстро ответил он.
— Но ты видел Лэнгли вчера вечером, не так ли? Перед тем как они уехали? Твоя мама сказала, что ты ходил прощаться с Адамом, поскольку тот собирался уезжать с родителями на отдых.
Сын кивнул.
— В котором часу это было? — спросил Барри.
Дерек неуверенно пожал плечами:
— Думаю, около восьми. Может, немного позже. Когда я уходил, они садились в машину.
Восемь? Мы не видели парня весь вечер. Наверное, он еще куда-то пошел после того, как покинул дом Лэнгли. Возможно, встречался с Пенни.
Я решил, что настало время выудить из приятеля немного информации.
— Барри, может, все-таки расскажешь, что случилось?
Он с силой выдохнул, так что его щеки надулись.
— Через несколько минут сюда приедут журналисты, — продолжал я. — Ты просто обязан будешь рассказать им о произошедшем. Так почему бы тебе не порепетировать с нами?
Дакуорт помолчал еще немного, а потом ответил:
— Это напоминает казнь. Какой-то неизвестный, хотя, возможно, их было двое, мы не знаем наверняка, забрался прошлой ночью в дом Лэнгли и расстрелял их. Всех троих.
— Господи Иисусе! — Я был потрясен до глубины души.
Эллен схватила меня за руку.
— Какой ужас! — прошептала она.
Я посмотрел на дом: полицейские входили и выходили, тихо переговариваясь и качая головами.
Барри продолжал:
— Альберта Лэнгли нашли у двери, его жена, судя по всему, вышла на лестницу, желая узнать, что происходит. Там ее и убили. А парень… Адам, кажется? — Он посмотрел на Дерека, желая услышать подтверждение, и мой сын кивнул. — Адама застрелили на лестнице у черного хода. Наверное, он пытался сбежать, но получил пулю прямо сюда. — Барри
