— Да. Вы заметили, что около входа стоял Санта-Клаус, собиравший рождественское подаяние.
Нэнси покачала головой и нахмурилась. Ей было невдомек, какое это имеет отношение к делу.
— У меня есть на его счет кое-какие подозрения, — объяснил Сэм. — Как только вы вышли и сели в машину, он достал мобильный телефон и что-то начал кому-то передавать. Думаю, он следил за вами.
Нэнси явно побледнела. Дрожащей рукой она схватилась за спинку стула.
— Значит… Они уже знают, что я приходила к вам… — сказала она. От страха ее глаза потемнели.
— Они? — спросил он.
— Те, кто украл моего ребенка.
Чудовища с картины, которую она нарисовала.
Только вот в чем вопрос: существуют ли эти чудовища на самом деле? Или они лишь плод ее больного воображения?
Но что точно, так это то, что Санта-Клаус ему не привиделся. Уж он-то наверняка следил за ней.
Сэм описал ей его внешность. Но что толку описывать Санта-Клауса? Все они на одно лицо. Он не был похож ни на кого из ее знакомых. Единственное, что насторожило Сэма: как и люди в масках с ее картины, Санта-Клаус явно не хотел, чтобы его узнали. И нацепил хоть и не звериную маску, но бороду.
— Нет, по вашему описанию он ни на кого не похож, — повторила Нэнси.
— Ничего удивительного, — кивнул Сэм. — Вам следует опасаться.
Но кого? Или чего? Он и сам не знал. Ясно лишь одно: если эти чудовища с картины на самом деле существуют, тогда Нэнси Баркер и впрямь угрожает опасность.
— У вас есть телефон? — спросил он. Ведь он так и не смог найти ни ее, ни ее номер телефона в бюро регистрации.
— Да, он записан на галерею.
Нэнси назвала ему номер. Он не стал его записывать, запомнил наизусть.
— Постараюсь сегодня же связаться с вами. Если получится, вечером пойдем к доктору. Там и встретимся.
Он распрощался и ушел. Картина не выходила у него из головы. Последний раз взглянув на Нэнси, он искренне подумал, что лучше уж пусть она действительно будет чокнутая! Иначе придется поверить, что эти чудовища в масках с ее картины действительно существуют.
С тех пор как появились на свет Сэм и Синди, прошло тридцать с лишком лет и доктор Фил Коллинз успел заметно состариться и поседеть. Когда-то он приехал в Винтидж совсем молодым врачом, стремясь подыскать местечко получше для начала практики. Потом он намеревался перебраться куда-нибудь поближе к столице, но так и остался на всю жизнь в Винтидже. Теперь ему было уже за шестьдесят, и он лично принимал лишь избранных пациентов. Остальными занимались его помощники.
— Ты же знаешь, — ответил он Сэму по телефону, — по выходным мы не работаем.
— В том-то все и дело. Мне нужно, чтобы вы осмотрели эту женщину. И… не поднимали, при этом шума.
Доктор Коллинз не привык задавать лишних вопросов.
— В четыре устроит?
Нэнси появилась в назначенное время, и это удивило Сэма. Он почему-то думал, что она не приедет. Когда же к дому врача подъехал ее «форд», Сэму пришло в голову, что, может быть, ее история и в самом деле не просто плод воспаленного воображения.
Осмотр не занял много времени. Через несколько минут Фил Коллинз вышел из смотровой и сделал Сэму знак следовать за ним.
— Закрой дверь поплотнее, — попросил он, усаживаясь за свой стол.
На его лице не было и тени улыбки. Значит, что-то произошло. Иначе зачем он позвал его в свой кабинет и просит закрыть дверь как следует?
— У этой женщины действительно не позднее четырех-шести недель назад родился ребенок. Ты это хотел знать?
О Господи! По его спине побежал пот. Его ребенок! Значит, Нэнси рассказала правду.
— На ее теле видны следы травм, — продолжал доктор. — Но ей не делали кесарева сечения. Либо потому, что не успели, либо… Ну, я не знаю почему. Ясно одно: боль была адская.
В груди Сэма вскипел гнев.
— Значит, роды принимались неправильно?
— Откуда мне знать? Говорить заочно я не могу. Возможно, все произошло так быстро, что врач был бессилен что-либо сделать.
— Или не знал, что должен делать, — заметил Сэм. — А потом уже было поздно.
Знаю я вас, врачей, осуждающе подумал он. Все вы держитесь друг за друга, трясетесь за свою репутацию. Не дай Бог кто-то усомнится в вашем профессионализме.
— Тебе известно, кто принимал роды?
Сэм покачал головой. Этого он не знал.
Может, та акушерка, а может, и те тени в масках.
— Нет, но собираюсь узнать, можешь быть спокоен.
Лишь когда они с Нэнси вышли из кабинета, Сэм понял, что забыл спросить врача о том, что так сильно волновало еще вчера: о том, был ли в жизни его матери другой мужчина.
— Как вы? Нормально? — спросил он Нэнси, открыв перед ней дверь.
Она посмотрела на него. В данный момент она меньше всего походила на сумасшедшую.
— Вы получили все доказательства?
— Да. Жалко, что вам пришлось пережить все эти испытания.
И здесь, у врача, и до этого. Беременность и роды, когда его не было рядом.
— Что же дальше?
В ее глазах он прочитал гнев и решительность. Поехать с ним к врачу — это решение далось ей с трудом, но он и не собирается отступать. Именно такой он ее знал раньше, год назад. И именно об этом ему меньше всего хотелось вспоминать.
Брать ее с собой он не собирался, но теперь передумал.
— Поедем в больницу. Мне нужно знать, кто принимал у вас роды.
Встретив на улице Кларка Фэриса, вы ни за что бы не догадались, что перед вами врач-акушер: мятые джинсы, яркая футболка, загорелая кожа и волосы без малейших признаков седины, завязанные сзади хвостом. Каким ветром его занесло в Винтидж, оставалось только догадываться. Практика его располагалась на другом конце города, но сегодня он совершал осмотр в муниципальной больнице на пятнадцать коек. Туда Сэм с Нэнси и отправились.
— Доктор Фэрис? — Сэм преградил ему путь. Он и так знал, кто перед ним: об этом говорила табличка, болтавшаяся у врача на футболке.
Тот не выказал ни малейшего удивления. Скорее он был раздражен тем, что его прервали во время осмотра. Нэнси он не узнал, а если и узнал, то не подал виду.
— Мы отнимем у вас немного времени. — И, не слушая протестов, Сэм распахнул дверь
