– Почему ты пришла мне на помощь?
– Почему? – Эми нахмурилась. – Что значит – почему? А что же я еще могла сделать?
– Спасаться самой.
– И оставить тебя там? – Эми чуть не рассмеялась, но заметила, как серьезна Джорджина. – Разве я могла бы так поступить?.. Оставить тебя одну! Нас ведь обеих похитили.
– Я не была твоей подругой, не сделала тебе ничего хорошего, и все-таки ты помогла мне. Я не понимаю тебя.
– Что же тут понимать? Обычное человеческое отношение, вот и все. – Джорджина ничего не ответила, и Эми добавила: – Если ты видишь, что кому-то угрожает опасность, скажем, кто-нибудь вот-вот готов выскочить на дорогу перед проезжающим экипажем, ты остановишь его или же попробуешь что-нибудь сделать, может быть, оттащишь подальше.
Джорджина еще откусила от пирога, потом взглянула на Эми и усмехнулась.
– Если бы это была Фиби Дибон, – сказала она, проглотив, – я бы непременно помогла ей.
– Ну, вот видишь? Ты бы сделала то же самое, что и я.
– По правде говоря, я имела в виду совсем не такую помощь.
– Не понимаю.
– Я бы подтолкнула ее.
Эми воззрилась на нее. Джорджина кивнула:
– Да, я бы с удовольствием ее подтолкнула.
– Ты толкнула бы подругу под колеса экипажа? – Эмми помолчала, потом засмеялась. – Нет, ты не сделала бы этого. Ты просто дразнишь меня.
Джорджина с силой воткнула вилку в корочку пирога.
– Я ненавижу Фиби Дибон.
Эми все еще смеялась.
– Даже если и так, ты бы не стала причинять ей вреда.
– Ну что ж, – согласилась Джорджина, – может быть, и нет, но искушение было бы велико.
По тону ее было понятно, что она была бы просто счастлива, если бы у нее вдруг появилась возможность сделать что-нибудь плохое Фиби Дибон.
– Если бы тебе удалось сбежать первой, я уверена, что ты помогла бы мне.
– Ты думаешь? – Джорджина побарабанила кончиком вилки по подбородку. Казалось, она глубоко задумалась. – Не знаю, не уверена.
– Мне кажется, ты стараешься быть равнодушной, жестокой, потому что считаешь, что должна быть такой.
Джорджина язвительно хмыкнула:
– Ты меня совершенно не знаешь. – Она швырнула на камни коробку от пирога, бросив туда же и вилку. В голосе ее зазвучали стальные нотки, глаза сузились. – Я готова пойти на все, ради того чтобы выжить и победить.
Наклонившись, она ополоснула руки в воде, потом яростно обтерла их о нижнюю юбку.
Эми опустила глаза на недоеденный пончик:
– Я не могла бы быть счастлива, если бы кому-нибудь пришлось пострадать для этого.
– Как это смешно и наивно!
Эми только пожала плечами; ей было неловко рядом с Джорджиной: простенькое сосновое креслице рядом с изысканным, работы Чиппендейла, из редкого эбенового дерева.
– Так ты говоришь, что никому не причинила бы боли?
– По крайней мере умышленно.
Джорджина посмотрела на Эми загадочным взглядом:
– Тогда скажи мне кое-что.
– Что?
– Зачем же ты ударила брата верзилы стаканом из-под виски?
– Но я не хотела! – Эми понизила голос и опустила глаза. – Я испугалась. Он сказал, что собирается спать со мной. Не могла же я этого допустить! Я должна была как-то помешать ему.
– Понятно. – Джорджина кивнула. – Ладно, это объяснение я принимаю. Здесь не было выбора – или ты, или он. – Она помолчала. – И пистолет ты, положим, наставила на этого
