Она и не собиралась. Просто удивилась. И сильно устала. Мотаться с температурой по горам, пусть, даже невозможно красивым, несколько часов подряд — это, как ни крути, экстремальное занятие. Тем более солнце, багрово-алое, словно истекающее кровью, быстро садилось за море.
— Но сейчас собор, наверное, уже закрыт?
— Только не для меня!
Заметив недоверчивое удивление на ее лице, он пояснил:
— За деньги можно все, — он ухмыльнулся, — не так ли?
— А! Ну да…
И она покорно потащилась к машине. Опять, через все эти волшебные галереи, сказочные тропинки и фантастические колоннады. Сквозь запах смолы и зелено-лиловый сумрак южного сентябрьского вечера.
— Ты ведь спросила не обо всем, о чем хотела, верно? — предположил дон Карлос, заводя машину.
— Н-нет.
Он ждал. И нужно было пользоваться моментом. Только, как об этом спросить, не показавшись сумасшедшей?! Впрочем, ладно. Он и так, не слишком высокого мнения о ее разуме.
— Скажи… пожалуйста. Кх-м… Скажи, ты что-нибудь знаешь о… о вампирах?
— О вампирах?
Мимо. Судя по тому, как он подчеркнул голосом свое изумление. Что ж, она бы тоже примерно так отреагировала, задай ей еще недавно кто-нибудь подобный вопрос.
— О вампирах? Ну, разумеется! Все, что знает о них мировая культура. Я даже читал Брэма Стокера, — доверительно сообщил дон Карлос, — в подлиннике! — гордо добавил он.
— Понятно.
— А почему именно вампиры?
— А… — Юлия махнула рукой, давая понять, что дальнейший разговор на эту тему не имеет смысла.
…Через несколько минут они въехали в подземный гараж в районе
Юлия с неохотой покинула великолепную машину. Но вместо того чтобы идти к выходу из гаража, они почему-то направились в противоположную сторону. В гулком подземелье не было никого, кроме них. И, тем не менее, пару или тройку раз, дон Карлос оборачивался через плечо, как человек, стремящийся попасть куда-то незамеченным. Скоро Юлия поняла, почему он так делал.
В конце необъятного, гулкого пространства гаража за серой бетонной колонной с четырьмя огнетушителями на каждой из четырех ее сторон скрывалась неприметная черная дверь с надписью «Solamente para el personal».[23] Именно в нее-то они и вошли. Дон Карлос, мельком оглянувшись через плечо, удостоверился, что никто этого не видит. И тихо закрыл ее за собой.
— Никогда не слышала, что страсть проникать в неположенные места в неположенное время — часть испанского менталитета, — сказала Юлия, непроизвольно понижая голос.
— Ты еще много чего не знаешь об испанском менталитете, — уверенно заявил дон Карлос. — А вот, как насчет русского?
— Ты о чем?
— Скажи, ты не опасаешься идти со мной? Тебя ничего не удивляет? Ничего не кажется странным, страшным или хотя бы подозрительным?
— Вообще-то — все, — честно призналась Юлия. — Но, — она пожала плечами, — какая разница? К тому же — я, кажется, тебе обещала.
— Да-да… Действительно.
Дон Карлос задумчиво смотрел на Юлию, будто то, что она сейчас сказала, нуждалось в тщательном осмыслении.
За черной дверью, в затхлом полумраке, какого-то служебного коридора с бетонными стенами и мокрым, склизким полом, было неприятно, неуютно и некрасиво. Больше всего это напоминало вход в канализацию — как ее изображают в боевиках и триллерах.
— А что, мы здесь делаем? — решилась она спросить. Он не ответил, но очнулся. И двинулся вперед по коридорчику, сделав ей знак идти за ним.
Под ногами струилась плохо пахнущая гнилая вода, и с каждым шагом ее становилось все больше. Юлия давно списывала все свои ощущения, мысли и даже поступки на слегка измененное состояние сознания, вызванное стрессом, подавленностью и плохим самочувствием. Вот и сейчас, удивления или сопротивления не было. Будто она, прогуливалась с мамой за ручку по дачному участку, а не углублялась в подземные трущобы с малознакомым мужчиной. А идти все-таки нужно было бы осторожнее! Несколько шагов — и тонкие мокасины безнадежно промокли.
Ее прекрасный и загадочный проводник остановился. Выглянув из-за его плеча, Юлия увидела еще одну дверь. Совсем другую дверь. Дверь из сказки. Или даже — дверь в сказку.
Не нужно быть специалистом по древностям, чтобы понять с первого же взгляда — она старинная. Наверное, не менее старинная, чем Собор, в который они направлялись таким странным путем. Шлепая холодными ногами в мокрых мокасинах, она только хотела спросить, когда же конец путешествию. Но не успела.
Дон Карлос повернулся к ней. Опять смерил одним из своих фирменных взглядов, к которым она начала уже привыкать — оценивающим и немного удивленным. Будто в нем постоянно вызывал странное недоверие сам факт ее существования. И вдруг… стал раздеваться. На самом деле.
Улыбаясь, он неторопливо расстегивал пуговицы рубашки. И постепенно глазам Юлии открывалась его грудь — совершенной формы, идеального цвета и — Юлия была уверена — той температуры, какую она сама захочет ей придать, если дотронется… На груди, на плотном шелковом шнурке висел ключ. Карлос, продолжая улыбаться, снял через голову длинный шнурок. Вставил ключ в скважину внизу древней двери. И проговорил тихим бархатным голосом:
— Добро пожаловать в сказку, принцесса.
Юлия уже не удивилась, когда они и вправду попали внутрь некой мистической реальности.
Они были здесь одни. И ощущение причастности к чуду, к магической тайне мироздания значительно возрастало от этого одиночества.
Гулкое квадратное пространство освещалось четырьмя коваными готическими светильниками. Несколько ажурных полуколонн, не доходящих до пола. Прямо напротив двери — каменная скульптура Мадонны, в печали, склонившей прекрасное лицо. И еще там, на полу, была гладкая, полированная гранитная плита. С одной стороны украшенная цветами — словно кокетливое изголовье кровати. Там же, в изголовье, в красных полупрозрачных стаканах горели две свечи… Нервный смешок чуть было не сорвался с губ Юлии, когда она покосилась на античный, неподвижный в сумраке профиль дона Карлоса. Подумалось — ну, вот и приехали. Это и есть его спальня, ха-ха! Боже…
— Где мы? — Юлия спросила это тихо, но вопрос ее, отдаваясь от стен, звучал с усилением, вибрировал эхом — так, что она невольно вздрогнула от звука собственного голоса.
— Это крипта. Подземная часовня. Здесь похоронен Антонио Гауди. Смотри.
