Я расхохоталась:
— Ужасно страшно! Да что ты можешь сделать? Скандал учинить? Но ты же боишься. Тебе скандал гораздо страшнее, чем мне!
— Не послушаешься — увидишь! — чуть ли не взвизгнул он и, резко развернувшись, скрылся за кустами.
Я в изнеможении рухнула в свой шезлонг.
Представления не имела, что Игорь способен на такие эмоции!
Долго размышлять мне не пришлось. Появился Константин. На плече у него лежал полосатый плед, в левой руке была корзинка с едой и выпивкой, а в правой — высокий стакан, наполненный водой и льдом.
— Ну, пришла хоть немного в себя?
— Наоборот, сюда пришел Игорь. — Меня колотил озноб. — Устроил мне сцену! Оказывается, я его шантажирую, и мы с тобой обязаны немедленно отсюда убраться.
— А вот это уж хренушки! Он тут вообще сбоку припека, а я — близкий друг хозяев. На лучше, выпей.
Он протянул мне запотевший стакан. Во рту у меня пересохло, и я выпила ледяную жидкость до дна.
Константин покачал головой.
— А говорила, что не хочешь крепкого.
— Да это же просто водичка какая-то, — я ровным счетом ничего не почувствовала.
Он, с озадаченным видом, взяв у меня из рук опустевший стакан, понюхал и сказал:
— Ну, ты даешь. Эта водичка называется коктейль с водкой. До сих пор в нос из стакана шибает.
— Никакого вкуса не ощутила.
— Сейчас проощутишь. Пойдем, обустроимся где-нибудь в уголочке на пледике. Видишь, какой я умный. Всем запасся для пикника.
Спустившись ближе к реке, мы расстелили плед, и тут в голове у меня наконец зашумело. Костя заметил мое состояние и распорядился:
— Сядь. Сейчас будем закусывать.
Он умело и элегантно расставил на пледе содержимое корзины.
Мы ели, пили, потом смотрели, как на причале награждают и шумно чествуют победителя, поймавшего самого большого карпа. Потом просто, вытянувшись на пледе, лениво болтали, а нас обдувал свежий ветерок с реки.
Константин еще пару раз поднимался по склону за выпивкой. Я была совсем пьяная, зато спиртное смыло противный осадок от разговора с Игорем. Я наслаждалась тихим теплым вечером.
Помню, как мы любовались фейерверком. А после, как-то почти сразу (переход выпал из моего сознания), оказались у меня в подъезде.
Стоя около двери моей квартиры, мы упоенно целовались с Константином. Его руки бродили по моему телу, и он возбужденно шептал мне в ухо:
— Пойдем, ну пойдем же к тебе.
— Нельзя, там папа, — повторяла я в паузах между затяжными поцелуями.
Он хмыкнул и сказал:
— Прямо в детство впадаю. Мне с восемнадцати никто про папу не говорил.
Замок скрежетнул. Дверь распахнулась. Константин отшатнулся от меня. На пороге стоял мой папа. В майке и семейных трусах. Седой ежик на голове дыбом.
«Сейчас начнется!» — медленно пронеслось в моем пьяном мозгу.
— Ой! Здравствуйте! — воскликнул тем временем Вавилов. — Вы Танин папа? Очень приятно! Она мне столько о вас рассказывала. Только мы, наверное, вас разбудили? Извините нас!
Я сжалась в предчувствии бури. Но, похоже, этот вечер выдался во всех отношениях необычным.
Родитель неожиданно расплылся в улыбке и протянул Константину руку:
— Ермолай Григорьевич, очень приятно!
— И мне. Константин Александрович Вавилов. Для вас, естественно, просто Костя.
— Что ж вы на лестнице-то, как маленькие, — с улыбкой продолжал мой отец. — Идемте в дом.
Мы вошли. Голову у меня вело. Ноги подгибались. Улучив момент, я сказала:
— Костя, проходи, а я сейчас. — И юркнула в ванную.
Из-за двери послышалось:
— Давайте-ка, Константин, сейчас чайку.
Я пустила холодную воду и, минут десять поплескавшись, почистила зубы. Как следует причесалась, немного поправила макияж и вышла в коридор.
Отец и Костя сидели на кухне. Вавилов активно убеждал папу не бояться операции на глазу.
— Вот я вас познакомлю со своей матушкой, она совсем недавно меняла хрусталик. Она вам подробно объяснит, чего ожидать.
— Значит, говоришь, не страшно? — спросил отец.
— Совершенно, Ермолай Григорьевич. И хирург у нас замечательный.
— Ну, Константин, давай еще раз за знакомство!
Они пили отнюдь не чай, а водку из жестяной фляги, которую моему родителю подарили на прошлый день рождения, и он с той поры берег ее до торжественного случая. Ну и дела!
Увидев меня, отец сказал:
— Присоединяйся.
— Нет, нет, Ермолай Григорьевич, — вмешался Костя. — Вот Тане как раз лучше чаю.
— Ну, вот, — пригорюнился папа, — а мы только начали.
— Так мы с вами можем продолжить, — украдкой мне подмигнув, сказал Вавилов. — В гостях-то почти не пришлось. Татьяну надо было домой доставить.
— Правильная позиция, — одобрил отец и, налив мне чаю, снова наполнил рюмочки.
— Давайте за вашу замечательную дочь, — предложил Константин.
— И это правильно, — в который раз одобрил его мой родитель.
Разбудил меня звонок телефона.
— Привет, с добрым утром! Вавилов! Как себя чувствуешь?
Вопрос по существу. Чувствовала я себя кошмарно. Во всех отношениях. С трудом вылезя из постели, я заглянула в зеркало. Краше в гроб кладут! Нет, Таня, в твоем возрасте нельзя уже так увлекаться спиртным. Даже в стрессовых ситуациях.
— Таня! Ау! Ты куда пропала?
— Говорить тяжело.
— Диагноз ясен. «Скорая помощь» выезжает.
— Ой, только не надо! — Мне совершенно не хотелось предстать ему в подобном виде.
— Сейчас «скорая помощь» доставит тебе волшебный порошочек. Отличная вещь. Разведешь в воде. Выпьешь. И через полчаса все последствия вчерашней бурной жизни как рукой снимет. Мне друзья привезли. Не бойся. Экологически чистый продукт без малейших запрещенных примесей. На себе несколько раз опробовал. Эффективнейшая вещь. В любом случае мне машину надо забрать. Она заночевала возле твоего дома. После знакомства с твоим папой счел за лучшее оставить ее. Отец у тебя, кстати, мировой.
