И добавила, уткнувшись своим носом в нос коня: — А не суперпроизводитель, как ты.
— Нет? — переспросил Грегори низким горловым голосом. — Вы слишком долго общались только с лошадьми… мисс Эллис.
Мисс Эллис? Так в мечтах всегда называл Эллис ее принц…
Мрак выбрал именно этот момент, чтобы резко тряхнуть головой. Его движение толкнуло Эллис назад, на Грегори. Она не устояла на ногах, уронила костыли и упала прямо в руки Грегори: одна оказалась у нее под грудью, другая — на талии.
Пряжка его ремня приятно прижалась к ее пояснице. Твердое бедро прильнуло к ее ягодице. И тут она почувствовала его губы у своего уха.
— Спокойно, мисс Эллис, — прошептал он.
Попытка протеста не состоялась — она просто не могла говорить. Сердце у нее колотилось, мелькнула мысль, что он должен чувствовать каждый его стук. Левая его рука под ее левой грудью словно желала сдержать сердцебиение… или насладиться им. Когда мягкие, теплые, влажные губы скользнули по шее Эллис к ее плечу, прикоснулись к чувствительной точке, у нее сразу ослабли коленки.
— Грегори! — задохнулась она.
— Что? — Чуть повернув ее к себе, он заглянул в ее глаза и изумился. Из светло- зеленых они стали изумрудными. Лицо порозовело, горло изогнулось, губы приоткрылись и потянулись к его губам. Грудь под его рукой округлилась и напряглась, сосок стремительно набухал под подушечкой его большого пальца. — Чего вы хотите, Эллис? Немного романтики?
Его губы коснулись ее рта, и она издала звук, который можно было принять за приглашение. Их губы слились в поцелуе, его язык нашел ее язык, большим пальцем он снова и снова поглаживал ее сосок. Она не противилась, да и он не мог устоять.
Джинсы вдруг стали ему слишком тесны по очевидной причине. И не имело значения, что он никогда еще не целовал такую колючую, импульсивную, неуправляемую женщину. В одно мгновение она возбудила всю его мужественность. И это было здорово.
Где-то за конюшней закукарекал любимый петух Патрика. Звук проник в сознание Эллис, и она вдруг сообразила, что делает. Целуется. Отвечает на поцелуй Грегори. По- французски. Дает ему понять, как он воспламенил ее!
Она отпрянула и оттолкнула его ласкающую руку. Но другую руку он так и не убрал с ее талии.
— Что теперь? — спросил он дрожащим от желания голосом.
— Если бы Мрак не толкнул меня, я бы…
— Но вы не били меня своими костылями, — усмехнулся он.
— Я была лишена такой возможности. — Она дернулась. — Пустите меня!
— Нет, вы слишком долго стояли на ногах. Это вредно для вашей лодыжки.
— Я…
Он поднял ее и опустил на кипу сена.
— Эллис, неужели вы никогда не признаётесь ни в одной своей слабости?
Редко когда она чувствовала себя такой слабой, как сейчас, но признавать это не собиралась. Он не сводил с нее глаз, стоял, уперев руки в бока и не отдавая себе отчета, что прямо перед собой она видит то, что не могут скрыть застиранные синие джинсы.
Эллис с трудом заставила себя перевести взгляд на его лицо и заметила, как красноречиво уставился он на ее торчащие соски.
Грегори поднял костыли и передал ей.
— Благодарю вас.
— Не за что. — Он поднял шланг, открыл кран и стал наполнять ведро. — Я здесь все сделаю. Идите в дом.
Эллис собралась с силами, поднялась и заковыляла к дому.
Грегори, должно быть, здорово скучает по своей городской подружке, решила она. Поэтому такая реакция.
О том, что это она была ее причиной, Эллис даже не думала.
Вернувшись в дом из конюшни, Эллис меньше всего думала, что наткнется на любовную сцену. Патрик и Нелли стояли и целовались посреди кухни.
Ей пришлось громко прочистить горло, чтобы они наконец оторвались друг от друга. Но при этом даже не смутились. Патрик даже не снял свои руки с плеч Нелли. Да и она не делала вид, что ее застали врасплох.
— А где мой внук? — невозмутимо спросила она.
— Доделывает дела в конюшне.
— С костылями тебе легче, девочка?
— Во всяком случае, могу передвигаться сама. А вы чем занимаетесь?
Дед ухмыльнулся, сильнее прижал Нелли к себе и, кивнув на две плетеные корзинки на столе, гордо заявил:
— Готовимся к городскому пикнику.
— Ах, вот оно что! — Эллис совсем забыла, что сегодня ежегодный праздник. Да она его никогда и не ждала.
— Я рассказывал Нелли об аукционе — кульминационном пункте праздника.
Для Эллис аукцион всегда был испытанием. Содержимое корзинок готовили и заполняли женщины, мужчины делали ставки. Тот, кто предлагал наивысшую цену, делил пищу с хозяйкой корзины. Эллис всегда со страхом ждала момента, когда на аукцион выставят ее корзину и дед окажется единственным покупателем.
Ей ни разу не удалось увильнуть от аукциона — его устраивали с благотворительными целями, он стал местной традицией, и в нем участвовали все.
— Напиши имя Нелли на обеих корзинках и оставь меня дома. — Эллис была рада, что впервые у нее появился такой основательный предлог, чтобы не участвовать в аукционе. — Ты и Грегори купите по одной.
— Не отлынивай, Эллис. Ты обещала, — нахмурился Патрик.
— С прошлой ночи у нас осталось достаточно ребрышек и перцев, чтобы наполнить обе корзинки, — восторженно предложила Нелли. — Они практически готовы.
— У меня сильно распухла нога. — Лучшего предлога у нее никогда не было. — И она распухнет еще больше, если я поеду на пикник.
— С костылями и ледяными компрессами все обойдется, девочка.
— Дед!
— Ты же обещала. Если ты не поедешь, то никто не поедет.
— О, Патрик. Я так предвкушала этот пикник. Там будут все ваши соседи и друзья. Я так хочу со всеми познакомиться. — Нелли совсем упала духом.
— И они все хотят познакомиться с вами, — заверил ее Патрик. Он преувеличенно надулся, стараясь разжалобить внучку.
— Хорошо, я поеду, — бросила Эллис, не желая испортить им праздник.
— Патрик, что мне надеть? Может, блузку без рукавов и широкую юбку? И сандалии? — заволновалась Нелли.
— По мне, так все прекрасно, — сверкнул глазами Патрик.
— Я поеду в том, что на мне, — объявила Эллис.
— Только попробуй! — вмешался Патрик. — Никто не выйдет из этого дома, пока ты не приведешь себя в божеский вид.
Эллис сосчитала про себя до десяти:
— О'кей, я надену чистые джинсы вместо этих.
— Вместе с блузкой с цветами, которые вышила Мэри к твоему дню рождения, а? —
