сейчас он впал в полное безмолвие. Тень женщины возвышалась позади нее на стене, огромная, как лорд Перт.
- Вы приехали из-за оболочника?
- Да, -ответил я. - Он вам встречался, или вы только слышали разговоры? Если так, то мы поблагодарим вас и отправимся дальше.
- Не 'он', дружок. Даже не думай так.
Я молча смотрел на нее. Ее глаза, когда она встала, оказались почти на одном уровне с моими, хотя я сидел на Молодом Джо, хорошем, большом коне.
- Оно, -сказала она. - Чудовище из Глубоких Расселин, это так же верно, как то, что вы оба служите Эльду и Белизне. Может, когда-то оно и было человеком, но теперь уже нет. Да, я видела его, и видела его работу. Оставайтесь на месте, никуда не двигайтесь, и вы тоже увидите его работу.
Не дожидаясь ответа, женщина вошла в открытые ворота. В своем белом муслине она была похожа на баркас, подгоняемый ветром.
Я взглянул на Джейми. Он пожал плечами и кивнул.
В конце концов, ради этого мы и приехали, и если машинисту придется чуть подольше подождать, пока ему помогут поставить Малыша-Гуделку на рельсы, - так тому и быть.
- Эллен! -завопила она.
Когда она кричала в полный голос, казалось, что голос раздается из электрического мегафона.
- КЛЕММИ! БРИАННА! НЕСИТЕ ПОЕСТЬ! НЕСИТЕ МЯСО, И ХЛЕБ, И ЭЛЬ -СВЕТЛЫЙ, НЕ ТЕМНЫЙ! ПРИНЕСИТЕ СТОЛ, ДА СМОТРИТЕ НЕ ЗАБУДЬТЕ ПРО СКАТЕРТЬ! И ПРИШЛИТЕ КО МНЕ ФОРТУНУ! ПОЖИВЕЕ! ШЕВЕЛИТЕСЬ!
Отдав эти приказания, она вернулась к нам, деликатно придерживая подол, чтобы на него не попадала щелочь, летящая из под здоровенных черных кораблей, в которые она была обута.
- Леди-сай, спасибо за предложение гостеприимства, но нам правда надо…
- Поесть -вот что вам надо, - сказала она. - Мы посидим здесь, у дороги, чтобы не портить вам аппетит. Потому что я знаю, что рассказывают о нас в Галааде, да-да, все мы это знаем. Думается мне, мужчины говорят такое про каждую женщину, которая решается жить сама по себе. Это заставляет их усомниться, так ли многого стоят их молоты.
- Мы не слышали никаких…
Она засмеялась, и грудь ее заколыхалась, как море.
- Это очень вежливо с твоей стороны, юный стрелок, и очень умно, но меня не вчера отлучили от груди. Мы вас не съедим.
Ее глаза, такие же черные, как башмаки, лукаво блеснули.
- Хотя закуска из вас, пожалуй, вышла бы знатная, -что из одного, что из обоих. Я - Эверлинн из 'Благодати'. Аббатисса милостью Божьей и Человека-Иисуса.
- Роланд из Галаада, -сказал я. - А это Джейми, оттуда же.
Джейми поклонился, сидя в седле.
Она снова сделала книксен, на этот раз склонив голову, так что крылья шелкового чепца на миг закрыли ее лицо, как занавес.
Пока она вставала, в открытые ворота проскользнула крошечная женщина. А может быть, она была нормального роста. Возможно, она казалась крошкой только на фоне Эверлинн.
Ее платье было не из белого муслина, а из грубого серого хлопка; руки она скрестила на плоской груди, а ладони спрятала глубоко в рукава.
Чепца на ней не было, но все равно видна была только одна половина ее лица. Вторая половина скрывалась под толстой повязкой.
Она сделала нам книксен, а потом спряталась во внушительной тени своей аббатисы.
- Подними голову, Фортуна, и покажи юным джентльменам, что ты хорошо воспитана.
Когда она наконец посмотрела на нас, я понял, почему она держала голову опущенной.
Бинты не могли полностью скрыть ущерб, нанесенный ее носу; с правой стороны в нем не хватало большого куска. На его месте остался только обнаженный красный носовой ход.
- Хайл, -прошептала она. - Да будут долгими ваши дни на этой земле.
- А ваши вдвое дольше, -ответил Джейми, и я увидел по страдальческому взгляду ее единственного видимого глаза, что она надеется, что его пожелание не исполнится.
- Расскажи им, что произошло, -сказала Эверлинн. - Ну или хотя бы то, что ты помнишь. Я знаю, что это не так много.
- Это обязательно, матушка?
- Да, -ответила та, - потому что они пришли положить этому конец.
Фортуна с сомнением глянула на нас - всего лишь быстрый взгляд украдкой - а потом снова на Эверлинн.
- А они смогут? С виду они совсем молодые.
До нее дошло, что ее слова могли прозвучать невежливо, и краска залила ту щеку, которая была нам видна.
Она слегка пошатнулась, и Эверлинн обвила ее рукой.
Было ясно, что она сильно пострадала, и тело ее еще не оправилось окончательно.
Крови, прилившей к ее лицу, предстояло немало поработать, чтобы исцелить другие части ее тела.
Главным образом под бинтами, полагал я, но одежды на ней были такие просторные, что трудно было сказать, где еще она покалечена.
- Может быть, им еще год или больше не придется бриться чаще раза в неделю, но они -стрелки, Форти. Если они не наведут порядок в этом прОклятом городе, то никто не сможет. И потом, тебе это пойдет на пользу. Страх - это червь, которого лучше исторгнуть из себя, пока он не начал размножаться. Ну, расскажи им.
Она рассказала. Пока она говорила, вышли другие Сестры Благодати. Две несли стол, остальные - еду и напитки, чтобы поставить их на него.
Провизия, судя по виду и запаху, тут была получше, чем то, чем мы угощались на Малыше-Гуделке, но к тому времени, как Фортуна завершила свой короткий, но ужасный рассказ, я уже не был голоден. И Джейми тоже, как я понял по его виду.
Это случилось на закате, две недели и один день тому назад.
Она и еще одна женщина, Долорес, вышли запереть ворота и набрать воды для вечерних дел.
Ведро несла Фортуна, и поэтому в живых осталась она.
Как только Долорес начала закрывать ворота, эта тварь их распахнула, схватила ее и откусила голову своими огромными челюстями.
Фортуна сказала, что хорошо ее разглядела, потому что в небе стояла полная Луна Коробейника.
Существо было ростом выше человека, покрыто чешуей, и по земле за ним тащился длинный хвост.
На плоской голове светились желтые глаза с узкими темными зрачками. Пасть была похожа на капкан, полный зубов длиною с мужскую ладонь.
С них стекала кровь Долорес. Тварь уронила ее все еще подергивающееся тело на брусчатку двора и побежала на коротких лапах к колодцу, где стояла Фортуна.
- Я развернулась, чтобы бежать… оно схватило меня… и больше я ничего не помню.
- Я помню, -мрачно сказала Эверлинн. - Я услышала крики и выбежала из дома с нашим ружьем. Оно длинное, тонкое, с раструбом на конце ствола. С незапамятных времен оно хранится заряженным, но никто и никогда из него не стрелял. Оно вполне могло разорваться у меня в руках. Но я увидела, как тварь разрывает лицо бедной Форти, а потом еще кое-что. И когда я это увидела, то уже не думала о риске. Я даже не подумала, что могу убить и ее, бедняжку, вместе со зверем, если ружье выстрелит.
- Лучше бы вы меня убили, -сказала Фортуна. - О, как бы я этого хотела.
