Ева подняла руку и ухватилась за его ладонь. На мгновение ее глаза сверкнули, изменившись с зеленого цвета на золотистый, потом снова стали зелеными. Сердце Мерси на миллисекунду замерло.
«Показалось», – попыталась внушить она себе. Но она знала, что это не так. Что–то мощное произошло между ними, даже если ни один из них этого не понял.
Но Мерси знала. Она почувствовала это всем своим существом.
В течение всего завтрака Ева болтала, как маленькая сорока, посвящая Джуду во все, что ей нравилось и не нравилось, как и в свой распорядок дня. В основном она рассказывала о своей жизни. Мерси ковырялась в тарелке, но Джуда поел с аппетитом.
– Если ты закончил, мы можем приступить к разговору, – сказала Мерси Джуде, отодвигая стул и вставая.
Он посмотрел через плечо на Сидонию.
– Завтрак был восхитителен. Спасибо.
Та сердито заворчала, бросив на него испепеляющий взгляд.
Он ухмыльнулся, бросил на стол салфетку и встал. Взмахнул рукой в джентльменском жесте и произнес:
– После вас.
Ева соскочила со стула.
– Я с вами.
– Нет, – ответила Мерси. – Ты останешься здесь с Сидонией. Джуда… нам с твоим отцом нужно…
– Вы собираетесь говорить обо мне. – Ева уперлась руками в бедра и нахмурилась. – Я должна быть с вами, чтобы сказать вам обоим, что я думаю.
– Нет. – Мерси покачала головой.
– Да. – Ева топнула ножкой.
– Ты останешься с Сидонией.
Ева перевела взгляд на Джуды.
– Я тоже хочу пойти. Пожалуйста, папочка.
Прежде, чем у Джуды появился шанс ответить, Мерси произнесла:
– Достаточно, юная леди. Ты останешься с Сидонией. – Она впилась в Джуду взглядом, предостерегая его от возражений.
Внезапно пустой стакан поднялся со стола и, врезавшись в стену, разбился, потом другой и еще один. Не более чем за минуту вся посуда на столе, стаканы и чашки, неистово вращаясь, взметнулись в воздух, а затем один за другим рухнули на пол, разлетевшись на черепки и осколки.
Мерси прищурилась и сконцентрировалась на дочери, используя свою силу, чтобы остановить ее и положить конец приступу гнева. С каждым годом таланты Евы становились все сильнее, и Мерси знала, что придет день, когда способности той превзойдут ее собственные. Она молилась, чтобы к тому времени Ева была уже достаточно зрелой для обращения с таким устрашающим могуществом.
– Ты поступишь так, как требует мать, – ответил Джуда. – Останешься с няней.
Поняв, что побеждена, Ева скривила губы в надутой гримасе и с усилием выжала из себя единственную слезу.
– Сидония, проследи, чтобы Ева прибрала тот беспорядок, который устроила, – сказала Мерси. – И я не хочу, чтобы ты ей помогала.
– Папочка! – Ева обратилась к Джуде, чтобы тот спас ее от наказания.
Полностью проигнорировав ее, Джуда схватил Мерси за руку и вывел из кухни. Как только они достигли прихожей, ведущей к ее кабинету, Мерси резко отстранилась от него и приостановилась, чтобы восстановить самообладание.
– Она сущее наказание, не правда ли? – спросил Джуда.
– Ты говоришь так, словно гордишься этим.
– Ты бы предпочла, чтобы она оказалась какой–нибудь плаксивой, запуганной серой мышкой?
– Полагаю, что и ты в детстве был сущим наказанием?
– Я все еще такой, – ответил он поддразнивающим тоном.
Это был тот Джуда, которого она помнила, очаровательный мужчина с чувством юмора. Если бы только несколько лет назад она знала, что под внешним шармом таится дикое животное, способное разорвать ее сердце. Она отошла от него и, не оглядываясь, двинулась дальше по холлу к открытой двери кабинета. Он следовал за ней. Как только они вошли в кабинет, Мерси закрыла за ними дверь.
– Пожалуйста, садись. – Взмахом руки она указала на конкретный стул.
Он сел, закинул лодыжку одной ноги на колено другой, затем откинулся на спинку стула и поднял на нее взгляд.
Она устроилась на диване напротив и скромно сложила руки на коленях.
– Ева – мой ребенок. И она – Рейнтри. Я не позволю тебе причинить ей вред и никогда не разрешу забрать ее.
– Ты не оставляешь нам никакого пространства для компромисса.
– Ты прав, не оставляю.
– Тогда, скажем так, в настоящий момент, я соглашусь с тобой. Я оставлю ее здесь, зная, что ты продолжишь охранять моего ребенка, как поступала с момента ее рождения.
Мерси не доверяла ему. И по веским причинам. Он сказал «в настоящий момент». Означало ли это, что, в конечном счете, он собирался заявить на Еву права?
– Ева останется со мной, пока не повзрослеет. – Мерси хотела убедиться, что Джуда понимает это.
– Мы не будем обсуждать детали, когда и как. Не сейчас, – ответил Джуда. – Я уезжаю сегодня днем, а Ева остается здесь с тобой.
– Но ты планируешь вернуться.
– Когда–нибудь.
– Не надо.
– Уезжать? – спросил он смягчившимся тоном.
– Никогда не возвращайся.
– Я и забыл, насколько ты пылкая. – Он осмотрел ее пристальным взглядом. – На самом деле, я забыл множество восхитительных подробностей о тебе.
Мерси заставила себя не реагировать на его поддразнивания, не выказывать никаких эмоций. Она медленно встала.
– Не вижу причин, по которым тебе стоит задерживаться здесь даже на минуту. Если хочешь, я могу устроить для тебе отъезд немедленно.
Джуда поудобнее устроился на стуле, еще больше расслабившись.
– Я уеду днем. И сам устрою свой отъезд.
– Зачем тебе тут оставаться?
– Я хочу провести несколько часов с дочерью.
– Нет.
– Не превращай это в противоборство. – Джуда поднялся на ноги и встал перед Мерси. – Мы же не хотим превратить все это в непристойность? Не перед лицом нашей дочери.
– Если я позволю тебе провести с ней время, ты пообещаешь не причинять ей вреда? Подразумевается любой вид мысленной или эмоциональной обработки. И ты уедешь без нее и никогда не вернешься?
– Я обещаю уехать без нее. И у меня нет необходимости пытаться разрушить часть ее
