Возможно, не хочу допустить, что мой отец был похотливым ублюдком. Зная всех участников, не могу поверить, что он относился к мужчинам, зажимающим по углам мексиканских экономок, или, что Мария – женщина-вамп, пытавшаяся соблазнить хозяина. Не забывай, какой юной и наивной она была в то время, – задумчивое выражение появилось на лице Шелли. – Папа всегда был стойким и терпеливым. Я верю, что он дал слабину только однажды, а потом всю жизнь сожалел об этом. И упросил Джоша взять вину на себя – как бы постыдно это не было – потому что не видел другого способа сохранить брак. Пусть мне трудно принять это. Но я не позволю одному проступку омрачить воспоминания об отце. Мария сказала, что обожала мою маму, и была готова на многое, чтобы предотвратить развод. Она клялась, что за исключением того единственного раза, отец больше к ней не прикасался. Уже на следующее утро, он извинялся, умолял простить его. По её словам, он был напуган содеянным.
– Не знаю, Шелли. По мне, так это не слишком правдоподобно.
Шелли кивнула:
– Возможно. Не буду спорить. Но пока не всплывут опровергающие факты, что вряд ли случится, я буду верить Марии, – она послала Роксанне твёрдый взгляд. – И если хочешь, чтобы мы остались подругами, то поступишь так же.
Роксанна скривилась:
– Ладно, ладно, я на твоей стороне, – она пожала плечами. – В конце концов, для чего ещё нужна семья?
– Спасибо. Я надеялась, что ты сможешь понять.
– Ну да, нетрудно понять, что либо я соглашаюсь с тобой, либо мне придётся навсегда исчезнуть.
Шелли усмехнулась:
– Ну, не столь драматично, но, в общем, верно.
Роксанна усмехнулась невестке в ответ, и, загрузив последние остатки провизии в холодильник, спросила:
– Как насчёт бокала вина? Я бы не отказалась от одного. Вечеринка получилась отличная, но я всегда считала лучшей частью, когда гости уходят, и можно расслабиться и поразмышлять.
В маленькой кухне было очень уютно, снегопад скрадывал звуки из вне и создавал атмосферу уединённости. Шелли согласилась – она ждала возвращения Слоана и была не против компании.
Шелли наполнила бокал вина для Роксанны, а себе налила стакан молока.
– Мне нельзя алкоголь. Пытаюсь забеременеть, – объяснила она, занимая место за столом напротив золовки.
Роксанна поколебалась, не уверенная, что стоит задавать следующий вопрос, но затем решилась:
– И как успехи?
Лицо Шелли помрачнело:
– Пока никаких.
– Эй, прошло всего шесть месяцев, как вы поженились. Ничего страшного. У меня есть знакомая, которой удалось забеременеть только на третий год брака.
– В этом году мне исполнится тридцать восемь, – произнесла Шелли глухо. – У меня нет этих трёх лет.
Горькие слова ошеломили Роксанну. Семья, ребёнок – она никогда не волновалась о подобных вещах, отодвинув их в отдалённое будущее. Возможно, когда встретит подходящего мужчину, ради которого смогла бы остепениться. Но Роксанну внезапно пронзила мысль, что ей самой уже тридцать восемь, а на горизонте не наблюдается ни одного кандидата в папочки её малышу. Она никогда не задумывалась о том, что её время может истечь. Роксанна нахмурилась. Она была так поглощена каждодневной суетой, живя сегодняшним днём. Что ж, завтра подступило вплотную и влепило ей пощёчину. Сделанное открытие не заставило Роксанну немедленно пересмотреть свои жизненные планы, но ей стали понятны волнение и мука в голосе Шелли.
В задумчивости она покрутила бокал.
– По-моему, ты хочешь слишком многого, – наконец сказала Роксанна. – За последние месяцы тебе пришлось пройти через столько трудностей. Смерть Джоша. Возвращение домой. Запуск «Скотоводческой компании Грейджеров». Слоан. Брак. Ник. – Она хмыкнула: – Знакомство с нашими родственниками. Всё это способно вызвать колоссальный стресс. Скорее всего, тебе просто требуется время, чтобы прийти в себя.
Шелли вздохнула:
– Ты говоришь как твой брат. Слоан убеждает, что я нетерпелива и требую слишком многого. – Она сделала глоток молока: – Может быть. Просто каждый раз, когда приходят месячные, мне хочется умереть. Я кажусь себе бесполезной и такой… бесплодной. Ты не представляешь, каково это, – голос дрожал. – Я чувствую, что потерпела неудачу как женщина, как жена и – самое плохое – что подвела Слоана.
– Перестань сейчас же! С чего ты взяла, что виновата именно ты? А может это Слоан стреляет вхолостую.
Шелли издала едва слышный смешок:
– Именно так он и сказал.
– И что же?
Остановив взгляд на своём полупустом стакане, Шелли призналась:
– Он записал нас на приём к специалисту в Санта-Росе. На следующей неделе пройдём несколько тестов, чтобы убедиться, что с нами всё в порядке. Результаты покажут, с чем мы имеем дело и как действовать дальше.
– Ну и ну! Не знала, что у меня такой умный брат, – Роксанна улыбнулась Шелли. – Обычно, просто из принципа, я бы посоветовала тебе игнорировать любые его предложения. Но в этот раз он попал в точку.
– Я понимаю… Просто…
Роксанна наклонилась вперёд и накрыла своей ладонью руку Шелли, лежавшую на столе:
– Милая, ты напрасно обвиняешь себя – только создаешь лишние проблемы. Пройди тесты. Уверена, они покажут, что всё в порядке. Готова поспорить, доктор повторит, то же, что говорим тебе мы со Слоаном – ты слишком нетерпелива.
Шелли скривилась:
– Возможно. Но я всё равно беспокоюсь. И боюсь.
– Любая на твоём месте боялась бы – это естественно. Чёрт, каждый год, проходя пап- тест[36], я обливаюсь потом, хотя знаю: у меня хорошие шансы, что всё нормально. Все чего-то боятся, это называется – быть человеком.
– Ты права. Я переживаю о том, чего ещё не произошло. – Невестка улыбнулась Роксанне, сжав её руку: – Спасибо. Наверное, мне было нужно, чтобы кто-то кроме мужа сказал, что я веду себя глупо.
Разговор с Шелли растревожил Роксанну, задел до глубины души. Ночь и следующее утро она старалась вести себя как обычно с присущей ей беспечностью, даже смогла съесть полную тарелку коровьего гороха, с любовью приготовленного Романом. Но несмотря на приложенные усилия, Роксанне не удалось избавиться от тяжких мыслей.
Никто, кроме Джеба, не заметил её озабоченности. Он видел, что она обеспокоена, но не мог понять, чем именно. Наверняка не вопросом, где раздобыть бензин для своего джипа.
