Эм-Джей навалилась на дверь всем своим легким весом, но та не шевельнулась. Она нетерпеливо подергала за ручку.
– Не знаю, что происходит. Ведь это чертово место должно быть открыто.
На этот раз она попыталась открыть дверь плечом и, полагая, что та просто забухла, подергала засов. Ноль эффекта.
Она озадаченно попятилась и посмотрела на Шелли, также пребывавшую в недоумении. Но Шелли лишь пожала плечами и, посмотрев на часы, заметила:
– Вообще-то им полагается быть открытыми. На объявлении написано: работают до трех, а сейчас только два десять. И эти машины на парковке…
Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникла улыбающаяся Салли Косби.
– Я не виновата, – объявила она. – Это все та банда за большим столом в конце зала. Один из них запер дверь, когда увидел, что вы идете.
Даже от входа они услышали хохот и выкрики, доносившиеся из глубины ресторана. Обе подруги заглянули внутрь, и глазам их предстало зрелище невероятно довольных мужчин, сидевших вокруг стола в небольшой нише у дальней стены. Узнав Дэнни Хаскелла, Джеба Дилэни, Боббу Нила и остальных, Эм-Джей направилась к ним.
– Я должна была догадаться, – объявила она подбоченясь. – Очень смешно. Вам, тупицам, что, больше делать нечего, как только издеваться над бедными работящими женщинами?
– Ой, она ругается, – произнес Дэнни, еле сдерживая смех. – Как вам это понравится? Мое бедное сердечко начинает трепыхаться, когда она произносит нехорошие слова.
– Ох, понимаю, – промолвил Джеб, хватаясь за сердце. По его красивому лицу расплывалась широченная улыбка. – Я еле могу это выдержать.
Все они, за исключением Джеба и Боббы, были одеты в какую-либо форму: Дэнни – в свою защитную шерифскую, другие трое – в зеленую лесоохранной службы. И все улыбались во весь рот. Шелли показалось, что она узнала двоих других: Рика Хэнсона, который был года на два моложе ее, и Минго Дилэни, младшего брата Джеба, на три года ее старше. Еще один мужчина был примерно возраста Джеба, на висках у него была седина. Он показался ей знакомым, но она не могла сообразить почему. Возможно, он был другом Джеба?
Поигрывая бровями, Дэнни продолжал дразниться.
– Может, ты отшлепаешь меня за то, что таакой плохой мальчик?
Эм-Джей приложила палец к губам, словно обдумывая эту мысль.
– Я, пожалуй, могла бы это сделать, – наконец промолвила она, – если бы вспомнила, где оставила свой хлыст и цепи.
Хохот и свистки радостно приветствовали этот выпад, и Шелли, покатываясь со смеху, подхватила Эм-Джей под руку.
– Ладно, оставим их в покое, так ты их только подзуживаешь. Пойдем отыщем себе столик.
Помахав на прощание мужчинам, Эм-Джей позволила Шелли отвести себя к столику в уголке. Как только они уселись, Шелли огляделась вокруг.
Ресторан был невелик, и в это время дня в нем, кроме Джеба с компанией, была только одна пара: темноволосый мужчина и блондинка, сидевшие у дальней стены. Столиков было всего десять, и большинство рассчитано на четверых, лишь парочка – на двоих. Стол, за которым устроились Дэнни с приятелями, был единственным большим. Все столики – из красного калифорнийского дерева с блестящим уретановым покрытием. Стулья – самой разной формы: от бочкообразных, обитых кожзаменителем ржавого цвета, до тонконогих стальных с яркими сине-рыжими сиденьями и спинками. Стены покрашены белым с бордюром из синих гусей поверху и вокруг окон и двери. На окнах висели белые кружевные занавески, на полу лежал палас из ярко-синего твида. Дальняя стена, у которой сидели Джеб с компанией, была сделана из искусственного камня всех оттенков ржаво-рыжего. На каменном очаге стояла дровяная печурка. Сквозь стеклянную перегородку, отделяющую зал ресторана от кухни, Шелли разглядела повариху и узнала в ней Меган, сестру Хэнка. Она встречалась с ней на вечеринке, которую Шелли устроила в честь своего возвращения. Она смотрела, как Меган, заглянув в бумажку с заказом, шлепнула что-то на большую черную решетку гриля с большим вытяжным колпаком. Совершив это, Меган обернулась лицом к залу и начала что-то стряпать на столе перед стеклянной перегородкой.
– Ну как? Что ты об этом думаешь? – поинтересовалась Эм-Джей, наблюдая за тем, как Шелли пристально разглядывает обстановку.
– Очень… мило, – отозвалась Шелли и, продолжая осматривать зал, обратила внимание, что на каждом столе, кроме обязательных соли, перца, соуса «Табаско» и кетчупа, стоит большой кувшин ледяной воды, – уютно, по-сельски, но с некоторым изыском.
Они переглянулись и залились смехом.
К ним подошла Салли и положила на столик два меню. Ее карие глаза улыбались.
– Добро пожаловать в долину, – сказала она. – Жаль, что я не смогла прийти на твою вечеринку. Я очень хотела пойти, как и Тим. Он просто умирал от желания встретиться с тобой. Но обе девочки захворали гриппом, у них была лихорадка. Мы никак не могли их оставить одних. Слышали, что многое потеряли. – Она улыбнулась. – Как ты приспосабливаешься к нашей жизни? После жизни в Новом Орлеане это непросто.
Салли Адамс была частью их прежней компании, а ее родители, дедушки и бабушки много лет дружили
