Айвес.
— Не знаю. Я подозреваю это, и не только потому, что мне не нравятся совпадения. Ведь одно время, как нам известно, Сковилль и Марлоу продавали наши секреты Лису. Это были совершенные пустяки, и мы не уделяли их деятельности никакого внимания, поскольку в это время боролись с серьезной утечкой информации. Через несколько месяцев этой парочке надоела игра в шпионов, хотя Сковилль еще продолжал промышлять этим, пока в его руках не оказался контроль над наследством Грейсонов. Я часто задумывался над обстоятельствами смерти Марлоу. Без сомнения, он хотел иметь под своей пятой кого-то вроде Лиса. А что касается Сковилля, то, принимая во внимание записку и ее последствия, я делаю ставку на то, что барону недавно удалось установить личность этого человека.
Айвес внимательно слушал. Роксбери, потерев подбородок, неторопливо продолжил:
— Убийство Сковилля было поспешным и опрометчивым. Однако в обоих случаях все было довольно умно и безжалостно подстроено против леди Марлоу. Все эти действия вполне в духе коварного Лиса, поэтому мы уверены, что он был на вечеринке в доме Аллентона. Должен существовать какой-то страшный секрет, который Эдвард Сковилль грозился раскрыть, и это заставило убийцу действовать быстро.
Многие готовы хорошо заплатить за то, чтобы некоторые их поступки не приобрели широкую известность, и почти у каждого, кто был на той вечеринке, было нечто, что бы он хотел скрыть от огласки.
С другой стороны, большинство из них настолько погрязли в пороках и совершенно безразличны к общественному мнению, что рассмеялись бы в лицо Эдварду, вздумай он шантажировать. Какими бы негодяями они ни были, вряд ли кто из этих распутников решился бы на убийство. Но если все-таки допустить, что Сковиллю каким-то образом удалось установить личность шпиона…
Айвес кивнул, поскольку пришел к такому же заключению, и поинтересовался тем, как развивается план с полковником Мидом.
— Ты же сказал, что он проговорился о своем доступе к очень ценной информации. Будем надеяться. Лис попытается установить контакт с Мидом. А пока те, кто наблюдает за полковником, сообщили, что он не предпринимал попытки выкрасть меморандум. Меня беспокоит, как бы он просто не переписал его под самым нашим носом и не запомнил документы. — Роксбери тяжело вздохнул. — К несчастью, мы ничего не можем поделать с Мидом, пока он не выведет нас на Лиса, а последнее сообщение о том, что французы напали на Вену, заставляет нас поторопиться.
— Не думаю, что наш разумный приятель удовлетворится пересказом содержания меморандума. Мне кажется, он непременно захочет взглянуть на подлинник, прежде чем заплатить.
— Согласен. Вот почему мы наблюдаем за наживкой так же пристально, как и за Мидом.
— Если предположить, что Сковилль установил личность Лиса, то интересно, что навело его на это, — рассуждал Айвес. — Если барон убит именно по этой причине, значит, он обнаружил улику совсем недавно…
— Согласен, — сказал Роксбери. — Как только ты вернешься в Лондон, разузнай о последних делишках Сковилля.
Кто знает, возможно, его убийство окажется грубой ошибкой нашего лазутчика.
Лежа на ковре и вспоминая эту беседу с крестным, Айвес был склонен считать, что Роксбери, возможно, прав. Ловушкой для хитреца Лиса может оказаться не меморандум, а убийство Сковилля.
Айвес с сожалением признал, что за несколько месяцев после возвращения к гражданской жизни привык спать на уютной постели. Осторожно подвинувшись, он высвободил руку, на которой покоилась голова Софи, и, через мгновение подняв жену, положил ее на стоявшую рядом кровать и нежно укрыл одеялом.
Впереди еще много лет для наслаждения, убеждал себя Айвес, когда тихо покидал спальню жены. Да и Софи будет гораздо легче проснуться одной в собственной постели. Она наверняка станет много думать о прошедшей ночи…
Айвес оказался прав во всем. Проснувшись в залитой солнечным светом комнате, Софи лежала в огромной кровати и некоторое время недоуменно разглядывала все вокруг.
Она не сразу вернулась к реальности, но вдруг всплыло яркое воспоминание о потрясающей близости с Айвесом, и Софи резко села в кровати. К ее неимоверному облегчению, мужа рядом не было.
Хотя Софи не отрицала того, что не слишком сопротивлялась, однако хорошо понимала и другое: Айвес привык поступать по-своему, привык устраивать все так, как считает нужным. То, как умело он завлек ее в свои объятия вчера вечером, было тому превосходным примером.
На губах Софи заиграла мечтательная улыбка. Она со вздохом признала, что Айвес был самым пленительным мужчиной, но ни на йоту не доверяла ему. Софи не нравилось то, как быстро и умело муж выбил почву у нее из-под ног.
Хотя все-таки Айвес оказался очень добрым, размышляла Софи, и тактичным во многих вопросах. Однако факт остается фактом: она совершенно не доверяла ни его мотивам, ни его ласковым речам.
«Но что же теперь делать?» — думала Софи. Этот мужчина получил практически полную власть над всеми сторонами жизни своей жены. Даже ее пистолет оставался у него! Айвес просит доверять ему. Что ж, вот будет интересно посмотреть, как он отреагирует, когда жена попросит вернуть ей оружие!
Час спустя, умытая и одетая в очаровательное муслиновое платье палевого цвета, отделанное светло-зелеными шелковыми лентами, с изящно уложенными светлыми локонами, перехваченными зелеными ленточками, Софи спустилась по широкой мраморной лестнице на первый этаж.
Некоторое время она стояла там в нерешительности, потом заметила черный шелковый шнурок в углу и решила позвонить, когда дверь слева распахнулась и появился Айвес.
Стараясь не думать о том, почему так забилось сердце, Софи холодно произнесла:
— Доброе утро! Я как раз собиралась позвонить прислуге.
— В этом нет необходимости. — На чувственных губах Айвеса заиграла улыбка. — Я шел наверх посмотреть, проснулась ли ты и готова ли к знакомству с домом и прислугой.
— Может, мне сначала позволят позавтракать? — кокетливо спросила Софи.
— Разыгрался аппетит, да? — поддразнил Айвес. — Я должен следить за тем, чтобы ты всем была довольна.
— Я буду весьма довольна, если ты проводишь меня в столовую прямо сейчас, — быстро парировала Софи и покраснела.
Айвес рассмеялся и, взяв ее под руку, провел в просторную светлую комнату, окна которой выходили в розовый сад.
Восхитительный запах бекона, ветчины и копченой рыбы защекотал ноздри. Софи направилась прямо к длинному буфету, где стояло несколько серебряных подносов с едой. Только отдав должное еде, кофе, она была наконец готова к путешествию по своему новому дому.
Айвес вознамерился очаровать свою жену, и к тому времени, когда они обошли большинство комнат дома, встретились с прислугой, прогулялись по залитым весенним солнцем садам, которые окружали поместье, Софи уже чувствовала себя превосходно рядом с Айвесом Поместье Харрингтон-Чейз содержалось в образцовом порядке и было совершенно не похоже на неуютный и неухоженным дом, куда привез ее когда-то Марлоу. Да, второй муж не похож на первого, хотя недавно у Айвеса появились весьма неприятные склонности.
Было видно, что слуги уважали и любили своего хозяина — значит, Айвес справедливо обращался с ними. А вот Марлоу с прислугой… Софи усилием воли прогнала мысли о тех днях.
Не надо постоянно сравнивать двух мужчин, хотя и трудно удержаться от сопоставления этого утра с первыми жуткими днями в доме Марлоу.
Заметив, как опустились уголки ее губ, Айвес повел Софи к небольшой скамейке. Удержав руку жены в своей, он спросил:
— Почему ты загрустила? Тебе что-то не понравилось?
Софи робко улыбнулась.
— О нет. Здесь все так красиво! Дом и сад просто великолепны, и прислуга очень вежливая. Я уверена, что буду вполне.., довольна здесь.
Решив ни о чем более не расспрашивать, Айвес кивнул и продолжил:
— Я всегда считал, что это волшебное место, когда в детстве приезжал сюда. Но даже представить не мог, что буду владеть им.
— Это ужасно — потерять родных при таких трагических обстоятельствах. Кажется, они утонули на яхте, да?
У Айвеса непроизвольно сжались челюсти.
— Да. Результат одного пари.
У Софи екнуло сердце. Если нужно подтверждение того, что склонность к азартным играм у Айвеса в крови, а не является каким-то мимолетным увлечением, то она его получила. Пари! Ей часто приходилось слышать, какие нелепые ставки заключали Саймон и Эдвард. Огромные суммы ставились на какую-то карту, на лошадь, на полет мухи… Неужели она обречена повторить этот печальный опыт?
Молчание стало невыносимым, и Айвес спросил:
— У тебя тоже была череда трагедий, не так ли? — Он перехватил ее недоуменный взгляд и уточнил:
— Смерть твоего отца, внезапная гибель мужа, убийство дяди. Похоже, всех мужчин в твоей жизни ожидает безвременный конец.
— Что ты хочешь этим сказать? — Софи вырвала руку из его ладони.
— Так, ничего. Просто перечисляю любопытные факты.
Софи резко встала, глаза ее сверкнули от гнева.
— Я не имею никакого отношения к смерти мужа, и я не убивала своего дядю!
Айвес лукаво улыбнулся.
— Верю, милая. Иначе я не женился бы на тебе.
— Спасибо и на этом! — с обидой выпалила Софи. — Так почему же ты женился на мне? Зачем так благородно обеспечил мне алиби? Может, как раз тебе есть что скрывать? А вдруг это ты ударил меня по голове и убил Эдварда?
— Не глупи! — усмехнулся Айвес. — Мне нет никакого резона убивать твоего дядю.
— А откуда я могу
