сложились у Джесона и Кэтрин. Как ей хотелось бы самой когда-нибудь стать Кристоферу такой же женой, какой была Кэтрин для своего делового и энергичного мужа!
После визита, когда они с Кристофером остались одни, Николь поинтересовалась:
– Что тебе поведал Джесон? Ты выглядишь таким озабоченным.
Кристофер лишь небрежно махнул рукой.
– Мы говорили о политике. Не надо тебе забивать этим твою прелестную головку. Николь надула губы.
– Ты говоришь со мной, как с дурочкой! Неужели тебе приятно иметь жену, которая ничего не понимает в твоих делах и нисколько не беспокоится о том, что заботит тебя?
Кристофер вздохнул. Разумеется, портрет бестолковой жены, нарисованный Николь, его не прельщал. Однако и делиться с нею серьезной информацией ему не хотелось. Как бы то ни было, в лояльности Николь – еще недавно британской подданной – он был не вполне уверен. Кроме того, ему просто не хотелось ее волновать, ибо надвигавшиеся события действительно внушали опасения. Тем не менее он решился и поделился с нею кое-какими соображениями о предстоящем вторжении.
Николь слушала его затаив дыхание. По ее лицу невозможно было понять, какие чувства она испытывает. Лишь когда он умолк, она встревоженно спросила;
– Значит, ты будешь сражаться? Кристофер кивнул.
– Боюсь, придется. А ты хотела бы, чтобы я в такой час сидел дома?
– Нет. Просто будь осторожен, – тихо сказала она.
Он улыбнулся.
– Когда дома меня ждет такая жена, я, конечно, не Полезу к черту в пекло.
Эти слова не успокоили ее, скорее наоборот. Конечно, не впервые Кристофер шел под пули. Но раньше она была рядом с ним. А теперь ему придется одному идти на поле боя, а ей – томиться в ожидании. Вдруг ей в голову пришла безумная мысль. Что, если снова переодеться мужчиной и последовать за ним? Нет, это невозможно. Если ее минует английская пуля, Кристофер сам оторвет ей голову, когда узнает!
Того, как она относится к предстоящей битве, Николь сама не могла понять. Ей было важно, чтобы Кристофер остался невредим, а в чьих руках окажется Новый Орлеан – англичан или американцев, – мало ее беспокоило. Чувствуя, что не может разделить патриотизм мужа, Николь с огорчением вздохнула. Она ненавидела эту войну, на которой ее мужу, быть может, предстояло сразиться с кем-то из ее прежних соседей и друзей.
Неудивительно, что в этой связи ей вспомнился Ален. Однако, задав Кристоферу вопрос о нем, Николь поняла, что до подлинной непринужденности в их отношениях еще далеко. Едва услышав имя Алена, Кристофер нахмурился, в его взгляде появились раздражение и подозрительность.
Третьего декабря генерал Джексон устроил смотр новоорлеанскому ополчению. Лицо его не выражало никаких чувств, когда перед ним нестройными рядами проходили кое-как вооруженные обыватели. Зрелище, сказать по совести, было жалкое.
Кристофер тоже присутствовал на смотре, и вид беспомощного «войска» привел его к убеждению, что необходимо снова связаться с Лафитом. Он посоветовался с Джесоном и постарался убедить его, что наилучший путь – устроить личную встречу Жана с генералом в обход Клайборна. После недолгих колебаний Джесон согласился.
Жан встретил Кристофера дружелюбно.
– Заходи, друг мой, – воскликнул он с улыбкой. – Я все думал, когда же ты появишься снова.
Кристофер уселся на предложенный ему стул и сразу перешел к делу.
– Думаю, ты понимаешь, зачем я явился?
– Кажется, понимаю. Американцам я наконец-то понадобился?
– Еще как, черт побери! – воскликнул Кристофер, забыв о всякой дипломатии. – Ты готов к ним присоединиться?
– Разумеется. А ты сомневался?
– Но полагаю, не безвозмездно? – спохватился Кристофер Лафит серьезно кивнул.
– Да. И я могу назвать свою цену. Я требую, чтобы мое имущество мне вернули, моих людей выпустили из-под стражи и впредь не чинили мне препятствий в моих делах.
– Не берусь гарантировать, что все твои условия будут приняты, – заявил Кристофер, – но я надеюсь, что, встретившись лично с генералом Джексоном, ты сам сумеешь все уладить.
Лафит удовлетворенно кивнул.
– Хорошо. Меня это устроит. Я слышал, что Джексон – человек рассудительный. Попробуем договориться.
Он оказался прав, положившись на здравый смысл, присущий генералу. Но, на беду, тактические выкладки Джексона оказались не на высоте. Отправив Паттерсона с небольшими силами на пяти вооруженных судах в разведку, он добился лишь того, что они были обезоружены превосходящими силами англичан. Захваченные суда теперь могли быть использованы неприятелем для организации десанта. Артиллерия была удалена настолько, что требовалось несколько дней для ее передислокации. В городе началась паника. 16 декабря Джексон ввел осадное положение.
Николь пребывала в смятении чувств. Она безумно боялась за Кристофера, хотя и понимала, что в создавшемся положении он не может позволить себе роль стороннего наблюдателя. Стараясь как-то отвлечься от одолевавшей ее тревоги, Николь пыталась найти себе любое занятие. 20 декабря состоялось секретное совещание, посвященное обороне города. Кристофер присутствовал на нем. Они договорились с Николь, что она отправится в ателье мадам Колетт, а он зайдет туда за нею, когда совещание закончится.
