– Ну хорошо, – пожала плечами Николь. – Не сомневаюсь, что вы все предусмотрели. Тогда объясните мне, как мы с миссис Иглстон оказались на севере и как мы жили эти пять лет. И какими судьбами нам посчастливилось попасть под ваше покровительство?
Кристофер сердито заметил:
– Посчастливилось? Ты напрасно говоришь об этом в таком язвительном тоне. Тебе действительно повезло, что я не свернул тебе шею. Лучше не зли меня. Ник!
Николь в душе пожалела о том, что вывела его из себя. Уже спокойнее она сказала:
– Напрасно вы думаете, будто я могу смириться с тем, как вы со мной обошлись. Если б мы поменялись ролями, вы тоже наверняка постарались бы дать сдачи!
Кристофер отметил про себя, что нельзя не согласиться с этими словами. А Николь продолжала:
– Так расскажите же мне легенду, которую я должна усвоить, и покончим с этим!
– Что ж, отлично. Пять лет назад миссис Иглстон покинула Англию, и ты самовольно присоединилась к ней. С твоей стороны, это был не очень респектабельный шаг, но миссис Иглстон всегда тебе симпатизировала и не отказалась взять тебя с собой. Пять лет вы мирно прожили в маленьком городке в Британской Канаде. Когда , на границе началась война, миссис Иглстон решила покинуть эти края, ставшие опасными. К тому же она сочла, что тебе настало время вернуться домой и вступить в свои права. К несчастью, ваш корабль подвергся нападению американского капера и был потоплен. Чудом избежав гибели, вы оказались в Чарльстоне, где в это время случайно находился и я. Узнав о вашей печальной участи, я, естественно, взял вас под свое покровительство. Мы приехали в Новый Орлеан, где болезнь вынудила миссис Иглстон задержаться. Я препроводил тебя в поместье Тибо, а также доставил необходимые тебе вещи взамен тех, что были утрачены при кораблекрушении. Через несколько дней я прибуду снова с недостающими вещами и в компании окончательно поправившейся миссис Иглстон. Вскоре мы отправимся в Лондон. И если ты не будешь мне ни в чем препятствовать, я освобожу Алена… в обозримом будущем.
Кристоферу нравилась эта история. Все концы в ней сходились. И что более важно – ничего нельзя было проверить. На пути того, кто пожелал бы это сделать, лежали океан и «война. Да и кто станет сомневаться? Миссис Иглстон – само воплощение добропорядочности. К тому же она призналась ему, что очень стыдилась своего положения в последние годы и не хотела бы, чтоб знакомые в Англии знали правду. Все считали, что она перебралась в Канаду, тяжело переживая смерть полковника и не желая оставаться в своем старом доме в родных краях. Эта версия прекрасно укладывалась в легенду Кристофера.
Возвращение уважаемой вдовы полковника не должно столкнуться с серьезными трудностями. Желание Николь вернуться тоже вполне объяснимо. Правда, его собственное появление выглядело несколько натянуто, но лишь для особо придирчивого и подозрительного взгляда.
Серьезную проблему могло составить семейство Маркхэмов. Но в столкновении с ними Николь была уже не одна – на ее стороне был он и миссис Иглстон. А если еще жив его дед и с ним удастся поладить, то тогда Маркхэмам лучше сложить оружие без сопротивления.
Когда Николь вступит в свои права, она выйдет из игры. Но к тому времени он рассчитывал собрать интересующие его сведения. Они расстанутся, и это уже теперь вызывало у Кристофера огорчение, в котором он сам не желал себе признаваться. Ведь она для него ничего не значит, просто он к ней привык! Сердясь на себя за свои необъяснимые чувства, он резко спросил:
– Ты все поняла? Вообще-то ты сообразительная и должна хорошо войти в роль.
Николь кивнула и спросила упавшим голосом:
– Это все? Я могу идти?
Озлобленный, сам не зная на что, Кристофер выкрикнул:
– Ради Бога! Убирайся!
Не говоря больше ни слова, Николь покинула библиотеку и направилась в свою комнату… в свою новую комнату. В коридоре она встретила Галену, которая, храня непроницаемое выражение лица, проводила ее туда, где ей теперь предстояло жить.
Николь, наверное, должна была бы пребывать в бурном восторге, однако она сама удивлялась тому, что испытывала лишь какое-то опустошение. Не обращая внимания на сундуки с обновами, она как лунатик пересекла комнату и рухнула на постель.
Николь не плакала. Она вообще не имела такой привычки. Но сейчас, кажется, была близка к тому, чтобы разрыдаться. Она пыталась убедить себя, что ей выпала небывалая удача. Ален будет освобожден… вскоре. Ей не придется больше уступать грубым домогательствам Сэйбера или Кристофера – как ему больше нравится. Скоро он доставит ее в Англию, и она вступит в свои права, прогонит Маркхэмов, как давно о том мечтала. Но почему же ее сердце не наполняется радостью? Почему единственное, о чем она действительно мечтает, – это противоборствовать с Сэй… Кристофером, мериться с ним силами и в конце концов уступать его напору?!
Она убеждала себя, что виной ее необъяснимой подавленности – неожиданно свалившееся на нее огромное счастье. Чтобы немного отвлечься, она решила заняться обновками.
Николь позвала Галену, и они принялись распаковывать багаж. Кристофер небрежно обронил, что, дескать, купил кое-что. Теперь, перебирая одно за одним изящные платья, Николь не могла поверить, что ей принадлежит такое богатство. Девушке, чей гардероб на протяжении нескольких лет состоял из мальчишеских штанов и рубахи, трудно было даже представить все это многообразие и роскошь.
Отдельно стоял небольшой сундучок, наполненный теми милыми безделушками, которые нравятся любой женщине. И Николь тоже не осталась равнодушна ко всем этим пудрам и протираниям, хрустальным флакончикам духов, изящным гребням и щеткам.
С девчачьим восторгом она перебирала свои обновы. Галена тем временем приготовила ванну, влив в воду ароматный бальзам из нового флакона. После того как Николь с удовольствием выкупалась, Галена принесла ей пеньюар и, усадив перед камином, принялась расчесывать ее локоны.
Николь глядела на огонь и думала о своем будущем. Она твердо решила гнать любые мысли о Сэйбере. Или Кристофере – так ей теперь придется его называть. Хотя для нее он, наверное, навсегда останется Сэйбером, что бы ни случилось в дальнейшем. Ей теперь надо очень постараться и освоить приличные
