Глава 41
Гога Сванидзе обитал в новостройке на Большом проспекте. Оперативникам повезло: в момент их приезда хозяин обедал вместе с семьей. Дверь милиционерам открыла его худенькая жена.
— Нам Георгия Ревазовича.
— Гоша, тебя!
— Кто еще там? — явно разозленный глава семьи вышел в прихожую. — Что вам нужно?
Удостоверение Скворцова уперлось ему в нос:
— Поговорить.
Сванидзе засуетился:
— Проходите, — он дрожал всем телом. — У вас ко мне дело?
Киселев показал ему фотографию Лаковской:
— Она приходила к тебе?
Гога хотел соврать, но не решился:
— Да.
— Зачем?
Он сглотнул слюну:
— Просила прикончить муженька, предлагала хорошие деньги.
— И ты согласился?
Кавказец выдохнул:
— Нет.
Павел усмехнулся:
— Можно узнать почему? Боялся, что не заплатит?
— У меня дети, — Сванидзе показал пальцем на испуганно наблюдавшую за ними маленькую девочку. — Легкие заработки не приносят счастья.
— Как она отреагировала на ваш отказ?
— Обещала перезвонить.
— Перезвонила? — Оперативник уже знал ответ.
Гога покачал головой:
— Нет.
Глава 42
— Это вовсе не значит, что она оставила свою мысль, — доказывала Катя, наливая гостям чая. — Евгения могла решить: это даже к лучшему. Пусть убийство совершит тот, кто никак с ними не пересекался. Самое страшное, что, судя по всему, она нашла человека.
— Задаешь ты нам работу, — усмехнулся Павел, беря печенье.
— Ты бы пришел к такому же выводу.
— Теперь — да.
Глава 43
Павел застал Тамару Биеву за утренним чаепитием. Она радушно пригласила его к столу и поинтересовалась:
— Нашли убийцу?
Удивлению оперативника не было предела.
— С чего вы решили, что это убийство? — насколько он помнил, в разговоре с ней речь шла о самоубийстве.
Она кокетливо повела плечом:
— Антонина Михайловна проговорилась. Тяжело пожилой женщине сидеть в одиночестве, вот и стала она приходить к нам. А там, знаете, слово за слово. Вы скажите, я права?
Киселев ничего не ответил.
