не додавливалась, из ствола курился дымок. Рост посмотрел – под планкой лежал палец Кима. Сам пилот, бросив рычаги, стоял рядом и заглядывал ему в глаза.
– Ну-ка марш на рычаги, – зашипел Ростик.
Ким посмотрел в его глаза еще раз, сокрушенно покачал головой, быстро вернулся в свое кресло.
– Глаза вроде ясные… Но куда ты молотишь? Неужели заболевание дваров оказалось заразным?
Это была попытка пошутить. Он по-прежнему не понимал, но, кажется, доверял чуть больше. Ростик почувствовал, что сейчас ему придется объяснять.
– Ким, они очень большие, прозрачные и не видны, если на них смотришь прямо. Следует косить глазами, или смотреть в отражение света от моря, или… не знаю как. Просто смотри боком и увидишь!
Шевеление воздуха вдруг стало надвигаться на лодку Антона, а та плыла себе под ними, метрах в ста или ста двадцати. Ростик развернул турель и всадил три парных выстрела в хребтину этой невидимой штуки, поближе к голове… И вдруг неяркий, но очень жаркий взрыв прозвучал, словно непонятный фугас задымил, да так и сгорел прежде, чем успел стать видимым!
Но как бы ни скромен был этот взрыв, волна, которую он поднял, ощутимо тряхнула и лодку Антона, которая оказалась очень близко от него, и гравилет Кима. Тот даже охнул, когда понял, что его рычаги дернулись под руками.
– Теперь видел? – спросил Ростик, хотя знал ответ – ничего Ким не видел, ему лишь придется отказаться от своей веселенькой идейки, что Рост внезапно сбрендил.
– Не знаю, что я видел… Но если все так, как теперь кажется, то продолжай, парень. И приказывай, черт подери, что нужно делать!
Это был прогресс, Ростик оглянулся. Чуть западнее, несколько километров, тянулся шлейф из нескольких полотнищ, они определенно закрывали воду со стороны дварского берега. Их опять было почти видно исключительно потому, что они шли над водой. И они, кажется, понимали, что теряют свою невидимость над перенасыщенной отражениями и рефлексами света поверхностью. Да, решил Ростик, над темным и относительно плотным лесом он бы их вообще не заметил. Значит…
Что это значит, он не придумал, но повернулся на месте, чтобы осмотреть и другие сектора. Одна из этих тварей, кажется, плыла выше их и восточнее. Но была далеко и угрозы пока не представляла. А вот еще что-то копошилось совсем близко и как бы под Антоном. Это снижалось прозрачное что-то, что осталось от взорвавшегося воздушного чудища…
Нет, это было вполне целое чудище, которое заходило на Антонову лодку.
– Закрой хвост Антону! – заголосил Ростик, вдавливая планку как сумасшедший.
Пара выстрелов оказалась малорезультативна, зато оба серых шнура утонули в чем-то, словно он тыкал короткой веточкой в снежный сугроб. Машина Антона дернулась в сторону и пошла к берегу самым коротким путем.
Еще один считает, что я свихнулся и норовлю сжечь его влет, подумал Ростик. Тем не менее это заблуждение Антона было ему на руку.
На этот раз он никого не подбил, но полотнище исчезло, когда кончилась обойма, третья по счету. Теперь они летели почти спокойно минут пять. Ростик восстанавливал дыхание, почему-то за этот скоротечный и непонятный бой он перенервничал больше, чем от схватки с любым другим противником.
Полотнищ пока не было видно. Или они отошли совсем, или поднялись выше их лодки. Но на фоне серого неба увидеть их вовсе невозможно, решил Ростик. Если они догадаются атаковать сверху – тогда хана.
Вдруг Ким беспокойно задвигался в своем кресле. Полуобернулся:
– Как там?
– Отбились, жаль, что ненадолго.
– А может?..
– Нет, именно ненадолго.
– Как ты их увидел?
– Не знаю. Я вообще почему-то сообразил, что они поблизости, прежде чем увидел. Если бы, так сказать, не открыл их в своем воображении, вообще не заметил бы.
И он рассказал, как пришел к выводу, что двары сыграли с ними скверную шутку, заставив исполнять роль более лакомой приманки. Ким вздохнул, потом еще раз.
– Ты вообще-то соображаешь, что нормальный человек так думать не мог, исходя из той информации, которой ты располагал?
– Ну и что? Она же подтвердилась, – ответил Рост. – Ты тоже видел взрыв, значит, я не чокнутый.
– Я не о том, что ты… А о том, что твои способности оценивать и интерпретировать события несколько, гм… превосходят нормальный человеческий уровень.
– Думаешь, я гений? – улыбнулся Рост.
– Думаю, что в тебе заметнее всего проявилось то изменение, которым наградило нас Полдневье.
– На некоторых оно вообще никак не повлияло, – сказал Ростик.
