рыскала.
Место для посадки Ладку разозлило, но она и тут справилась, выбросила Роста с первого захода, хотя приказала котел не глушить, чтобы мощность на антигравитационных блинах не упала. Рост выбрался через донный люк и пробился между двумя крайними блинами, ощущая, как кровь у него уходит в ноги, и голова кружится, и вообще как эти самые блины обжигают его, словно бы даже не жаром, а, наоборот, каким-то холодом.
Но выбрался. Должно быть, Лада все-таки чуть сбросила их мощь на время, пока он будет под лодкой проползать. И тут же взлетела, покачалась, словно самолет, обозначая, что у нее все в порядке. Рост забыл ей сказать, чтобы она отошла подальше, но потом решил, что она бы и не послушалась. Слишком уж трудно было вглядываться между деревьями, пусть и по-зимнему без листьев, в то, что происходило внизу.
Он подошел к шесту высотой чуть не в десяток метров, с розоватым флагом, совсем не кумачовым, как бывало во время демонстраций на Земле, и сел на кучу сухих веток, заранее кем-то приготовленных.
Сидеть теперь нужно было долго, по крайней мере он к этому приготовился… И вдруг осознал, что за ним наблюдают.
Из-за ближайшего дерева, словно призрак, появился двар в белоснежных доспехах, каких Рост никогда прежде не видел, даже пушка у него была белой. И был он огромным, даже непонятно стало, как за таким не слишком толстым и зимним деревом могло спрятаться… такое? Потом Ростик обнаружил, что он окружен доброй дюжиной дваров, но ружья они держали наперевес.
Он поднялся, потянулся, демонстрируя полную свободу, тщательно отставил свою пушку и прокричал в этом мертвенно-тихом лесу слово мира:
– Л-ру, господа. – Зачем он добавил это обращение, и самому стало непонятно. Неужто все-таки побаивался? Впрочем, слово мира получилось неплохо, как у дваров, гортанно, чеканно, но и напевно.
Один из дваров сделал жест, словно приглашал за собой. Рост кивнул, перевесил ружье на плечо и потопал. Шли по глубокому снегу долго, Ростик запыхался и даже немного взмок под своим офицерским бушлатом. Подумывал уже было расстегнуть его совсем, чтобы хоть немного проветриться, как они вдруг пришли.
Это было подобие бобровой хатки, сложенной из сухих веток, только ветки эти походили на стволы небольших деревьев, а сама «хатка» была таких размеров, что четырехметровый двар мог бы войти в нее, лишь слегка склонив голову.
Рост вошел, в шалаше, как он и надеялся, была Она, полусидя-полулежа на невероятного размера куче из мягких, свежих веточек, каждая из которых была не больше, чем те, что в человеческом мире использовали для банных веников. Для дваров, вероятно, это было то же самое, что сено для людей.
Рост еще раз проговорил слово мира, получив в ответ такое же. Потом глубокий, низкий, с некоторыми взрыками голос проговорил… на едином:
– Мы знали, как тебя следует вызвать.
– Я пришел, – сказал Ростик с облечением.
Он-то сразу, едва вошел, подумал, как же он тут будет рисовать, если темно? То, что двары отлично видели в темноте, он не сомневался, но вот за свои возможности опасался – проявлять перед дварами какую-нибудь неполноценность, с точки зрения ящеров, было бы несомненной ошибкой.
– Двое гонцов из трех заплатили за переход по Мертвым землям своими жизнями.
– Мы сожалеем об их гибели, но вы все равно должны были знать о нашем появлении. К тому же вы как-то переговариваетесь с… кланами на той стороне континента, почему бы и не на этот раз…
Он решил сразу считать, что лес тут един, общий, и двары, соответственно, общие, хотя иногда даже в том лесу, что был неподалеку от его Храма, ящеры вели серьезные войны. И все-таки переговоры следовало начинать именно с этой позиции, вдруг хоть немного поможет?
– Вас было мало для перехода по… – Дальше шло что-то невразумительное, рык пополам с едва ли не жалобным попискиванием. Ну, если предположить, что ящеры умеют пищать. Концовка этой «реплики» прозвучала на едином: – Вы тоже заплатили за этот поход многими жизнями.
– Мы прошли.
– Вижу.
– Мы шли по этим степям впервые, были не готовы, ничего о них не знали. Подготовились плохо, но впредь будем умнее, рассчетливее и лучше подготовлены.
– Это не просто степи.
– Если бы друзья на той стороне нас предупредили, мы бы сумели это предположить заранее.
– Они вас не понимают?
– Понимание тут ни при чем. – Не мог же он ей сказать, что, когда люди заполучили черные треугольники, они пробовали даже угрожать дварам, выступили с позиции силы, чтобы собирать с них дань смолой деревьев, вернее, латексом, из которого можно было делать топливные таблетки для антигравных котлов. Вот и поплатились, кажется. – Мы собираемся сотрудничать с вами, потому что у нас, возможно, общая цель – продвигать лес на восток. – Стоп, подумал он, востока она может не понять, поэтому поправился: – В пустыню, где обитают пауки.
– Комши ваши враги? – Недолгая пауза. – Нам они не мешают. Не понимаю, зачем с ними
