этот акт достойным уважения.
Я просто стоял, опустив руку; кровь капала с бронзового ножа на землю под моими ногами. Я дрожал от холода уставившись на останки человека, которого я убил и, задавался вопросом, что же я чувствовал. Печаль? Не совсем. Он был в первую очередь сукиным сыном, и я бы с радостью убил его в открытом бою, если бы у меня был выбор. Угрызение совести? Пока нет. Я сделал ему одолжение, когда убил его. Не было другого способа вытянуть его оттуда, куда он себя вовлек. Радость? Нет. Не совсем, по крайней мере. Удовлетворение? Совсем чуть-чуть, но не от смерти, а оттого что кости наконец-то брошены.
Главным образом? Я чувствовал себя замерзшим.
Минуту или час спустя Леанансидхе подняла руку и щелкнула пальцами. Одетые в плащи слуги возникли из тумана так же внезапно, как и исчезли в нем до этого; они собрали то, что осталось от Ллойда Слейта, безмолвно его подняли, понесли его в тишине, и исчезли в тумане.
- Итак, - произнес я спокойно, обращаясь к Мэб. – Моя часть сделки выполнена. Теперь очередь выполнить вашу.
- Нет, дитя, - ответила Мэб губами Леа. – Твоя часть только начинается. Но не бойся. Звёзды сойдут с небес, прежде чем Мэб не выполнит своего слова. – Она легонько наклонила голову набок, к моей крёстной, - Я даю тебе этого помощника для твоего последнего поиска, сэр Рыцарь. Моя служанка наиболее могущественная среди всех существ Зимы, всего на секунду позади меня.
Теплый, более слабый голос сорвался с губ Леа, когда она спросила:
- Моя королева, в каких пределах мне дозволено действовать?
Мне показалось, я увидел слабый блеск зубов Мэб, когда губы Леа произнесли:
- Ты можешь не ограничивать себя.
Рот Леа расплылся в широкой, опасной собственной улыбке, она склонила голову и поклонилась Зимней Королеве.
- И сейчас, мой Рыцарь, - сказала Мэб заемным голосом, поворачиваясь ко мне лицом. – Мы вдохнем силу в твое поломанное тело. И ты станешь принадлежать мне.
Я сглотнул тяжелый комок в горле.
Мэб пренебрежительным жестом подняла руку, и Леанансидхе поклонилась ей.
- Я больше не нужна здесь, дитя, - прожурчала Леа. – Я готова пойти с тобою в любое время, когда ты призовёшь меня.
Моё горло было слишком пересохшим, чтобы вымолвить хоть какое-то слово. Я с трудом прохрипел:
– Я хочу, чтобы вы вернули вещи, которые я вам оставил, как можно скорее.
- Ну конечно, - улыбнулась крестная. Поклонившись мне, она сделала несколько шагов назад, отступая в туман пока он не поглотил её целиком.
И я остался наедине с Королевой Мэб.
- Итак, - сказал я в тишину. – Я полагаю, существует… церемония, которую я должен пройти.
Мэб шагнула ко мне ближе. Она не была огромной, впечатляющей фигурой. Она была значительно ниже меня. Изящная. Но она шла с такой совершенной грацией и уверенностью, что роль хищника и добычи была ясна для нас обоих. Я сделал шаг назад, отодвигаясь от неё. Это было чисто инстинктивным движением, и я не смог бы остановить его так же, как не мог удержать бивший меня озноб.
- Будет трудновато для нас обменяться клятвами, если Вы не сможете говорить, - выдавил я. Мой голос, неожиданно для меня, 'дал петуха'. – Гм, возможно, это -контракт или что-то другое?
Бледные руки взметнулись из-под темной ткани и откинули назад капюшон. Мэб встряхнула головой и белоснежные, шелковистые локоны, светлее, чем лунный свет или мертвая плоть Ллойда Слейта, рассыпались вокруг нее.
Голос на секунду отказал мне. Я уперся голыми бедрами о Каменный Стол и, дрожа, присел на него.
Мэб продолжала двигаться ко мне, становясь всё ближе и ближе с каждым легким, скользящим шагом. Плащ соскользнул с её плеч, вниз, вниз, вниз.
- В-вам, ухх, - я с трудом отвел взгляд. – Вам д… должно быть холодно.
Хриплый тихий смех сорвался с её губ цвета замороженной малины. Голос Мэб, наполненный гневом, физически ранил живую плоть. Ей голос, заполненный кипящей страстью…, делал другие вещи.
Холод внезапно стал наименьшей из моих проблем.
Её рот прикоснулся к моим губам, и я прекратил даже пытаться говорить. Это не был обряд в привычном для меня понимании, но эта церемония была такая же древняя, как звери и птицы, земля и небо.
Моя память стала отрывистой после поцелуя.
Я помнил её тело, ярко блестящее надо мной, холодное, мягкое, безукоризненно женственное. У меня нет слов для его описания. Нечеловеческая красота. Волшебная грация. Животная чувственность. И когда ее тело накрыло мое, наши дыхания смешались - холодная сладость с человеческим несовершенством. Я мог чувствовать ритм её тела, её дыхания, её сердца. Я мог чувствовать каменную поверхность стола, древнюю вершину холма, все землю в долине вокруг нас, пульсирующую в единении с ритмом Мэб. Облака мчались по небу, и когда она начала двигаться быстрее, они засветились ярче и ярче, пока я не понял, что зловещее свечение вокруг нас не больше чем тусклое, приглушенное отражение красоты Мэб, скрытое для спасения смертного разума, который не был к ней готов.
Она не скрывала это, как и свое участившееся дыхание. И оно опалило меня, настолько оно было чистым.
То, чем мы занимались, не было сексом, невзирая на то, чем оно казалось. Вы не занимаетесь сексом с грозой, с землетрясением, с яростной вьюгой. Вы не можете заниматься любовью с горой, ледником, леденящим ветром.
В течение нескольких мгновений я видел ширину и глубины силы Мэб – и в течение мимолетного мига - голый, крошечный отблеск её цели; в то время, как наши переплетенные тела, приближались к экстазу. Я закричал. И не останавливался, некоторое время.
Затем ко мне присоединился крик Мэб и наши голоса смешались. Её ногти вонзились мне в грудь, кусочками льда скользя под кожей. Я увидел, как её тело изогнулось дугой от получаемого удовольствия, а затем её зеленые кошачьи глаза раскрылись и вытянулись...
Рот Мэб приоткрылся, и она громко прошипела:
- МОЙ!
От этой абсолютной правды моё тело затрепетало, как оборванная гитарная струна, и я дернулся в краткой, резкой судороге.
Руки Мэб скользнули вниз по моим ребрам, и я внезапно почувствовал огонь в поломанных костях, пока эти ледяные руки надавливали на них.
- МОЙ!
И вновь моё тело яростно изогнулось, словно каждый мускул пытался сорваться с моих костей.
Мэб пылко зашипела, когда её руки скользнули вокруг моей талии, накрывая то онемевшее место, где вероятно был сломан позвоночник. Я почувствовал, что кричу и бьюсь, совсем не контролируя своё тело.
Кошачьи глаза Мэб захватили мой собственный взгляд, поймав моё внимание в ловушку
