кивнул и тихо произнес:
– На исходе сил, без воды и продовольствия.
– Так точно, сэр.
– А Гвардия?
– Я поговорил с их Первыми Копьями, сэр. Они в худшей форме, чем мы. Для сколько- нибудь эффективных контратак мы можем использовать только рыцарей. Гвардейцы используют иную форму шлемов, без забрала, и эти косы рассекали их как бумагу. У них меньше раненых, но намного больше погибших.
– Приказы от Сенатора? – Спросил Крассус.
Маркус отрицательно покачал головой.
– Другие капитаны?
– От них тоже ни слова, сэр.
Крассус сделал глубокий вдох.
– Сдается мне, нам действительно необходим хоть какой-то план.
– Как скажете, капитан.
– Пошлите гонцов к Сенатору и другим капитанам, – сказал Крассус, – с сообщениями о том, что я приготовил палатку для него и его людей и готов принять их немедленно.
Маркус отсалютовал и собрался идти.
– Маркус, – тихо сказал Крассус.
Тот остановился, не оборачиваясь.
Крассус понизил голос до шепота, который был бы слышен только им двоим.
– Нам не выбраться с этого холма, ведь так?
Маркус тяжело выдохнул.
– Похоже на то, сэр.
Крассус кивнул.
– Спасибо, – сказал он.
Маркус отправился выполнять его указания, хоть и был готов позволить канимам убить его, если те сперва позволят ему немного поспать.
Глава 47
Отряд возник из засады возле дороги: дюжина канимов и вдвое больше людей в экипировке Свободного Алеранского.
Только что в поле зрения не было никого, а в следующий момент целый арсенал был нацелен на грудь Тави.
– Ну, – нетерпеливо произнес Тави, осаживая своего коня. – Самое время, чтоб вас…
Один из людей начал было говорить, но удивленно заморгал и уставился на Тави, удивленный таким обращением. Тави рассматривал его какое-то время и решил выбрать его объектом для атаки.
Если ему не удастся провести успешное словесное нападение на первый же пикет под Мастингсом, то у него уйдет очень много времени на то, чтобы добраться до Насага, а у его матери и Арариса этого времени не было.
– Ты, – сказал Тави, указывая на человека и оглядывая дубинку на его поясе. – Центурион, я полагаю?
– Да, – произнес юноша. – Да, я…
– Похоже, вы не присматриваете за задней дверью так же внимательно, как за передней. Потрясающая беспечность.
Лицо человека побагровело.
– Итак, вы вторглись на территорию Свободного Алеранского, и по этой причине я помещаю вас под арест в соответствии с общими предписаниями…
– У меня нет времени на то, чтобы слушать ваши цитаты, центурион, – сказал Тави тоном, в котором были идеально сбалансированы нетерпение и властность, но отсутствовала злоба. – Немедленно отведите меня к Насагу.
Один из канимов, воин, в тёмной броне из красно-чёрных стальных пластин своей касты, сощурил кроваво-красные глаза и зарычал на канише одному из своих товарищей, рейдеру:
– Насади-ка его на копьё. Посмотрим, как он тогда заговорит.
Тави повернулся и пристально посмотрел на канима, который говорил. Их потрёпанная группа не была рассчитана производить впечатление, и состояла из одного человека, верхом, но без доспехов, на коне, который видел лучшие дни, и одного покосившегося фургона, запряженного парой мохнатых мулов, ведомого девушкой-маратом и везущего неодетого канима и раненого пассажира.
Они вряд ли могли выдать себя за бандитов, а тем более за кого-либо достаточно важного, чтобы потребовать аудиенции у командира канимов, и если Тави позволил бы воину-каниму относиться к ним как к мелким бродягам, они бы, несомненно, угодили в камеру, чтобы томиться и передаваться от одного офицера к другому, вверх по цепочке командования, и всё предприятие последних нескольких недель сошло бы на нет.
Варг, вероятно, может подтвердить свой ранг в довольно короткие сроки, но инстинкты Тави предупредили его не просить канима об этом. Варг решил действовать совместно и поддерживать его, пока они не попадут к Насагу, но только до тех пор, пока Тави ведёт себя, как подобает вожаку.
Среди канимов касты воинов вожаки не доверяют вопросы, затрагивающие личные интересы, своим подчинённым. Они доказывают подобные вещи самостоятельно. И в первую очередь то, кто будет главным.
Тави должен доказать своё первенство сам, в одиночку, и немедленно, а когда превосходство нужно доказывать перед канимом, действия бесспорно, говорят гораздо больше, чем слова.
Итак, без лишних слов, Тави соскочил с лошади и не спеша пошёл к каниму, глядя ему в глаза. Тави остановился на расстоянии примерно шести футов от волка-воина и произнёс на его родном рычащем наречии:
– Повтори, пожалуйста. Я не расслышал.
Солдаты Свободного Алеранского вытаращили глаза. Каждый каним в поле зрения повернул голову в сторону Тави и насторожил уши.
Воин-каним опустил подбородок, и предупреждающее рычание заклокотало в его груди.
Тави издал хриплый лающий смешок и оскалил зубы в ответ.
– Ты что, думал напугать меня?
Воин-каним положил одну руку на рукоять меча.
– А ты хотел, чтобы я тебе сразу кровь пустил, сочар-лар?
Тави поднял брови, услышав незнакомое слово, и взглянул на Варга.
– Обезьяна, – перевёл Варг на алеранский. – И ребёнок мужского пола.
– Он обозвал меня мальчишкой-обезьяной? – спросил Тави.
Варг кивнул.
Тави кивнул в знак благодарности и снова повернулся к воину-каниму.
– Отведи меня к Насагу, – сказал ему Тави. – Сейчас же.
Каним приподнял губы, показав клыки.
– Брось меч и молись, чтобы я оказался достаточно милосердным, мальчик- обезьяна.
