Цепи.
Четыре тяжелых кольца были привинчены к борту корабля, расположенные примерно на расстоянии фута одно от другого, и на высоте четырёх футов от пола.
На каждом из колец болтались два комплекта наручников, тяжёлых и прочных, таких, которые никогда не порвать без поддерживаемой фуриями силы – а тот, кто закован в них, будет вынужден находиться в окружении деревянного корпуса корабля, отрезанным от соприкосновения с землёй.
Корпус корабля и пол рядом с кольцами был запачкан и Тави был рад, что ему было не очень хорошо все видно. Сквозь затхлый запах самого корабля пробивалась мерзкая едва уловимая вонь человеческих отходов и крови. Легко просматривались темные пятна на наручниках.
– Демос – работорговец, – тихо произнесла Китаи.
Тави сделал шаг назад, прежде чем сделать глубокий вдох.
– Это не редкость в этой части мира. Большинство капитанов перевозят рабов время от времени.
Китаи протянула руку и коснулась цепи, пробежавшись пальцами по звеньям:
– И ты не видишь в этом ничего неправильного?
– Мне не нравится это, – произнес Тави, – но такие люди, как Демос сами выбирают каким делом заниматься.
Китаи бросила на Тави еще более суровый взгляд.
– Не в этом. Ты не видишь ничего плохого в том, что это… – она ударила цепью по корпусу корабля, – не редкость?
Тави удивленно взглянул на нее.
– Китаи…
Она повернулась к Тави, прищурив глаза.
– Ты говорил, что Насаг назвал вас монстрами. Мои люди назвали бы вас так же, если бы увидели, как вы обращаетесь с себе подобными.
– Не все так делают, – сказал Тави.
– Но никто не против, – резко ответила она.
Она подошла ближе, и он мог разглядеть ее черты в полумраке. Они светились зелеными агатами.
– И ты такой же, Алеранец?
Он взглянул в ее глаза, и жар ее негодования опалил его лицо. Он попытался говорить, но не смог. Внутренний голос твердил ему, что любые слова не станут ответом на ее вопрос.
Вместо этого он закрыл глаза на секунду и протянул руку к эфесу меча. Он дотронулся до него, ощущая силу металла, его скрытую энергию, отчасти заложенную в него кузнецами легиона.
Тави сконцентрировался на мече, стабилизируя дыхание, сфокусировал мысли и направил их на мощь меча, придавая ей форму, связывая ее с металлом, укрепляя эту связь.
Затем он открыл глаза, отступил на шаг, замахнулся и обрушил оружие одним ударом.
Посыпались искры, заскрипел металл, и цепи со стуком рухнули на пол, места их разлома светились жаром.
Тави вернул оружие в ножны легким, отточенным движением и повернулся к Китаи.
Девушка-марат вздернула подбородок, ее глаза сверкали. Она коротко кивнула, достаточно низко, чтобы это можно было считать поклоном.
Тави ответил тем же, не отводя глаз.
– Вот это, – сказала она, – мой Алеранец.
Тави отвел взгляд от нее и увидел, что оба заклинателя повернулись и пристально смотрят на него.
– Если у капитана Демоса возникнут вопросы, – тихо сказал он, – скажите ему, чтобы он задавал их мне.
Заклинатели взглянули друг на друга и синхронно кивнули Тави.
Внезапно он ощутил всплеск эмоций, пришедший сверху, стремительная волна быстро растущего страха, паники и ярости.
Она обрушилась на Тави, и он пошатнулся от этой силы. Его рука сама собой метнулась к Китаи и легла на её плечо, поддерживая его, в то время как она вздрогнула и протянула руку, чтобы удержать равновесие, схватившись за него.
Оба заклинателя издали тихий жалобный стон и пригнулись ещё ниже к воде. Они возобновили свой шепот, хотя теперь он был громче, быстрее, почти безумным.
Сверху, с палубы, доносился отчаянный крик.
Тави повернулся и побежал к лестнице, Китаи бежала за ним по пятам. Он не стал вытаскивать свой клинок, – хорошенькое будет дельце, если он потеряет равновесие от судовой качки и напорется на собственный меч.
Он вышел на палубу и застал там лихорадочную деятельность, матросов, спешащих вперёд и назад, когда корабельные офицеры выкрикивали команды. Все они прятались, метались с места на место, и бросали отчаянные взгляды на левый борт.
– Осторожнее! – воскликнул Арарис. Он схватил его за плечи, прижавшись к грот-мачте, по правому борту. – У пиратов есть Рыцарь Дерева. И это вороново отродье к тому же хорош.
Тави кивнул и резко отклонился, так что между ним и приближающимся Мактисом оказалось твёрдое дерево каюты. Он обвёл быстрым взглядом палубу и спросил Арариса:
– Где она?
Раздался ещё один крик, на этот раз с верхушки мачты, и матрос упал сверху на палубу, в десяти футах от него. Стрела пронзила его горло насквозь, окровавленный наконечник торчал из шеи.
Его бёдра и одна рука были согнуты под неестественным углом, матрос издал несколько жутких булькающих звуков, слабо содрогаясь, а его кровь растеклась по палубе.
Арарис выхватил меч, скрипя зубами от злости.
– Её нет в каюте. Она, должно быть, на носу.
Дверь в каюту открылась, и Эрен высунул рыжеватую голову, глядя вокруг затуманенным взглядом.
– Что? Что происходит?
Послышался свист, треск, и внезапно ещё одна стрела пронзила дверь каюты, чуть выше защелки и так близко к руке Эрена, что её древко коснулась голой кожи на его запястье.
Эрен осоловевшими глазами посмотрел на стрелу.
– Ой, – сказал он, и вновь запер дверь.
Тави взглянул на стрелу и снова узнал особенное оперение.
– Вороны побери, – прорычал он. – Ирис Сокол. Наварис и остальные бандиты Арноса поблизости.
С мачты донёсся ещё один крик, хотя на этот раз, по крайней мере, никто не упал на палубу. Китаи перегнулась через Тави, и на мгновение выглянула за левый борт.
– Четыреста ярдов, по крайней мере. Стрелок действительно искусный.
Тави окликнул Арариса и сказал ему, что он видел. Сингуляр разразился заковыристым проклятием.
– Как они догнали нас?
– Должно быть, они использовали Рыцарей Воздуха Арноса, – ответил Тави. – Они могли изучить отличительные черты корабля, и для них было не слишком сложно выяснить, куда мы
