– Да.
– А они бывали приглашены в ваш дом?
– Да.
– И вы также хорошо знали их обоих – не как пару, а каждого в отдельности: Стэнли Рот был вашим компаньоном, а Мэри Маргарет Флендерс – кинозвездой, с которой вы работали как профессионал. И тем не менее вы не в состоянии сказать, любили они друг друга или нет?
Задав вопрос, я сделал жест, обращаясь к суду, сидевшему справа от меня.
Так же как в прошлый раз, Уирлинг попытался уклониться от ответа. Потеряв терпение, я оборвал его и переиначил вопрос:
– Скажите, оказывали они друг другу знаки внимания в вашем присутствии? К примеру, брали ли друг друга за руку?
С неловкой улыбкой он признал, что наверняка оказывали. Такую же уверенность Уирлинг высказал в ответ на вопрос, обнимали они друг друга или нет. Свидетель также признал, что видел, как Мэри Маргарет Флендерс целовала мужа в его присутствии.
– Обычно в щеку, – почему-то добавил Уирлинг. – Мэри Маргарет была очень нежной и часто целовала кого-либо в щеку.
– Таким образом, они проявляли нежность друг к другу – по крайней мере на людях.
– Да, так бывало.
– Позвольте взглянуть на это с иной точки зрения, – сказал я, опустив взгляд и ковыряя линолеум носком ботинка. Затем поднял взгляд на Уирлинга. – Вы хотя бы раз видели, чтобы Стэнли Рот ударил жену?
– Нет, – ответил Уирлинг, неожиданно встрепенувшись.
– И не видели, чтобы он пытался ее ударить?
– Нет.
Вытащив руки из карманов, я подошел ближе к месту свидетеля, поставив правую ногу на ступеньку. Упершись рукой в бедро, я заглянул в его глаза.
– Возможно, Стэнли Рот когда-либо бил вас?
В первый момент взгляд Уирлинга метнулся в сторону Стэнли Рота, затем остановился на мне.
– Нет. Конечно, нет.
– И он никогда не пытался вас ударить?
Нижняя губа Уирлинга едва заметно дрогнула, невольно реагируя на ложь, которую он собирался произнести. Впрочем, только я мог это заметить. Его зрачки сузились, словно Уирлингу захотелось спрятаться.
– Нет.
– Вы хотя бы однажды видели, как Стэнли Рот пытался применить насилие?
Уирлинг сделал все, чтобы не выпалить правду. Я прочитал по глазам, как ему хочется вернуть мяч назад: сказать миру, что пару дней назад хотел сделать с ним Стэнли Рот, сказать, насколько неудержимым может быть этот человек.
– Нет, никогда.
Уирлинг до конца выдержал обещание, данное Роту при заключении сделки. Но, как и Рот, он не понял одного: я не имел к их сделке никакого касательства. Я никому ничего не обещал и пока не ощущал никакого интереса поддерживать ту или иную сторону.
Сделав несколько коротких шагов к столу защиты, я налил себе стакан воды. Я намеревался продолжить перекрестный допрос свидетеля, и присутствовавшие не отрываясь смотрели на меня, желая узнать, что будет дальше.
Несколько секунд мой взгляд блуждал по залу. Здесь не было безразличных глаз, какие можно увидеть в переполненном кинотеатре. Я не видел и тупых лиц телезрителей. Эти люди были живыми: их интересовали вопросы и ответы, сопровождаемые не только словами, но взглядами и жестами, иногда полностью менявшими впечатление от слов.
Вернув стакан на стол, я задержал взгляд на Льюисе Гриффине. Он опять сидел в первом ряду, на том самом месте, которое, казалось, всегда его ожидало. На его губах играла легкая усмешка. Сам не знаю почему, улыбнувшись в ответ, я с выражением посмотрел на Льюиса, стараясь предостеречь его взглядом. Не хотелось, чтобы кто-то заметил, если Льюиса удивит мой очередной вопрос, обращенный к Уирлингу.
– Ответьте мне, мистер Уирлинг, – сказал я, медленно двигаясь к креслу свидетеля. – Вы знаете, что такое «Блу зефир»?
Уирлинг только развел руками.
– Вы не могли бы выразиться чуть точнее? Это довольно большая студия…
– Мистер Уирлинг, я говорю не о студии. Я имею в виду фильм или, скорее, сценарий. Сценарий картины, которую хотел снять Стэнли Рот.
– Ах это. Да, знаю.
– Вы читали этот сценарий?
– Нет. Стэнли… Мистер Рот то работал над этим сценарием, то бросал… Кажется, отдельные части он показывал кое-кому на студии, но… Нет, я не читал.
– Вам известно, о чем идет речь в сценарии?
Покачав головой, Уирлинг неопределенно махнул рукой.
– Что-то имеющее отношение к работе. Я имею в виду кинопроизводство.
– Да, можно сказать и так, – откликнулся я, отходя от стола защиты к самому краю скамьи присяжных, подальше от места для свидетеля. – Но Рот дал своему сценарию название «Блу зефир», не так ли? Вы только что признали, что слышали это название, и это предполагает, что вы должны были знать или по крайней мере догадываться: сценарий не просто имеет отношение к кинопроизводству, но посвящен вполне конкретной его части. Например, студии. Так?
– Мне казалось, это рабочее название. Сомневаюсь, чтобы оно дошло до реализации, – небрежно пояснил Уирлинг.
– Нет, мистер Уирлинг. Это более чем просто рабочее название. Я прочитал сценарий «Блу зефир».
Краем глаза я увидел, как изменилась поза Стэнли Рота. Подавшись вперед, он выставил на стол правый локоть и, приложив расставленные пальцы ко лбу, закрыл глаза ладонью. Рот не хотел, чтобы присяжные или сидевшие в зале зрители поняли, что он чувствует.
– Мистер Уирлинг, «Блу зефир» – это история о двух людях, совладельцах киностудии, такой же студии, как реальная «Блу зефир». Это история о том, как один из них предает другого: сначала переспав с его женой, звездой кинематографа, а потом забрав из общего бизнеса единственный источник финансовых средств. Деньги нужны, чтобы основать новую студию для любимой женщины. Мистер Уирлинг, я прочитал сценарий. Это выдающееся произведение. Лучшее, что я читал на тему Голливуда и его настоящего устройства. Как вы считаете, в какой степени эта история основана на реальных обстоятельствах жизни Стэнли Рота?
Губы Уирлинга сжались в одну узкую полоску – словно резиновый бинт, готовый хлестнуть побольнее.
– Откуда мне знать? Я же сказал, что не читал сценарий.
Невозмутимо улыбнувшись, я покачал головой:
– Тем не менее первая половина сюжета оказалась правдой, не так ли? Вы действительно спали с женой Стэнли Рота?
Упершись взглядом в крышку стола, Стэнли Рот забарабанил пальцами по лбу.
