— Руки! — закричала она.
— Да, прости,— согласился он, отпуская девушку,— Я просто хочу, чтобы ты усвоила своей прелестной головкой: всему свое время. Помнишь, что произошло с Хантореком? — неожиданно спросил он.
— Ты о чем это?
— О том, как он поторопился отобедать прекрасными с виду шадизарскими пирогами и чем все это закончилось.
Некоторое время она внимательно смотрела на своего спутника, потом не выдержала и расхохоталась.
— К чему ты клонишь? — спросила она наконец.
— Не обижайся, но пока ты не готова слушать меня,— объяснил он.— Ты слишком раздражена. Но поверь, ты все узнаешь, как только я почувствую, что ты способна меня понимать.
— И когда же наступит сей долгожданный миг?
— Не знаю. Может, через луну, может, через седьмицу, а может, и завтра — все ведь от тебя зависит.
— Да уж…— Соня недоверчиво покосилась на него.
— Не сомневайся. Но для начала перестань видеть во мне врага.
— Да я…— Она даже растерялась на миг.
— А ты злишься из-за любого пустяка,— продолжил Вожак.
Он пошел вперед, а она поплелась следом, понимая, что он прав, и это злило ее больше всего. Опять! Она упрямо тряхнула головой, и роскошные волосы разметались по плечам.
— Мы прошли уже почти половину пути,— неожиданно сказал Север, останавливаясь.— Взгляни, какая красота!
Она обернулась и невольно замерла. Внизу простиралось море сосен, почти как при подъеме на плоскогорье, только теперь деревья застыли в плотном строю прямо под ногами. Она посмотрела на запад, но не увидела ничего: ни дома, ни озера, ни ручья. Только две скалы высились вдалеке, да у самого горизонта убегала вдаль горная цепь Граскааля с укутанными снегом вершинами.
— Ловко ты ушел от разговора,— заговорила девушка после долгого молчания, и Север улыбнулся, едва заметно, одними уголками губ.— Может быть, хоть что-то,— не отставала от него Соня,— ты можешь рассказать и сейчас? — Он посмотрел на девушку и понял, что так просто она от него не отстанет.— Самую малость! — попросила она, показывая ему кончик мизинца.
— Давай я сперва скажу тебе, отчего ты злишься.— Он пристально посмотрел на девушку и, дождавшись, когда она неохотно кивнет, продолжил: — Боги редко даруют кому- нибудь все в этой жизни,— начал он издалека.— Нечасто встретишь человека, обладающего и красотой, и умом, и здоровьем, и богатством.— Он вновь посмотрел на нее, и она опять кивнула, соглашаясь.— Ты получила от богов многое, но не все.
— Остальное я взяла сама,— гордо заявила Соня.
— Верно. Но забыла о том, о чем забывать нельзя. За все… нужно… платить.— Он говорил медленно, как с неразумным ребенком, делая ударение на каждом слове.— Ты добилась полной независимости, но не подумала о плате.
— Ты откуда знаешь, чего я добилась? — подозрительно спросила она.— Ханторек, что ли, рассказал?
— Хорош бы я был,— Север усмехнулся,— если бы полагался на слова отца- настоятеля. Он всего лишь маленькая тварь, хотя и большая дрянь. У меня свои люди во многих городах,— добавил он уже серьезно.
— И за что же я не заплатила? — поинтересовалась девушка.
— За что?..— повторил он задумчиво.— Чтобы объяснить это, позволь рассказать тебе одну старую притчу.— Он посмотрел на девушку.— Так вот, говорят, жил в древности далеко на востоке император Данг Па. Его страна славилась плодородными землями и трудолюбивыми людьми. В горах добывали золото и прекрасные камни, из которых придворные ювелиры изготавливали дивные украшения. Император знал, что где-то далеко не прекращаются войны, кто-то кого-то грабит, где-то заключаются союзы, но все это мало его тревожило. Он дружил с соседями и не имел врагов. Но главное — его ничто не интересовало, кроме одного: он занимался философией, и к зрелому возрасту на опыте своей жизни построил стройную теорию. Он даже думал, что открыл один из основополагающих законов, управляющих миром — любое действие обязывает того, кто его совершает, а бездействие не обязывает ни к чему.
— Ну и что? — не выдержала Соня.
— Шли годы. Война подкатила совсем близко. И тогда не на шутку встревоженные соседи предложили ему объединиться, ведь общими усилиями проще отогнать врага. Но он отказался, побоявшись взять на себя ответственность за жизни подданных, часть которых неизбежно должна была бы погибнуть в битвах. Так он и наблюдал безмолвно, как один за другим падают его друзья, пока не оказался в кольце врагов, только теперь уже в одиночестве. Однако даже тогда он не стал сопротивляться. Так его, сидящего на золотом троне, и проткнул ворвавшийся в тронный зал пьяный копейщик. Такая вот история.
— Ну а я-то здесь при чем?
Искренне удивленная, она капризно повела плечом. Капризно, потому что что-то не понравилось ей в этой притче, хотя она и сама не понимала, что.
— Ты? — Север опять улыбнулся, на этот раз не пряча улыбки, и она вдруг поняла, что этот суровый и сильный мужчина не просто справедлив или, быть может, расчетлив, как она полагала прежде, но добр, и улыбка ему идет гораздо больше обычной невозмутимости.— Ты возвела себя на престол, сумела стать некоронованной королевой правда, без владений и подданных, и поэтому тебе пришлось поставить себя особняком. Ты, словно богиня, воскликнула: «Сей мир принадлежит мне!» — Он помолчал.— И добилась своего. По крайней мере, думала, что добилась. Ты жила, как Данг Па,— брала от мира то, что считала своим, ничего не давая взамен.
Соня задумалась, чувствуя, что он прав, а Вожак молчал, не желая мешать ей. Они шли вперед, и девушка не заметила, как дорога, до сих пор потихоньку поднимавшаяся, теперь пошла под уклон.
— Так ты считаешь, что мое появление в Логове — расплата?
— Ты так ничего и не поняла.— Север покачал головой и, упреждая новую вспышку гнева своей спутницы, продолжил: — Это не плата! Расплачиваются за совершенные преступления. Ты отошла в сторону, а в стороне еще никому не удавалось остаться надолго! Ты посчитала себя неуязвимой, и Рок показал тебе, что ты ошиблась.
— Закон подлости,— хмуро согласилась девушка.
— Можно сказать и так,— кивнул Север.— Но он, быть может, единственный закон, который неукоснительно выполняется в нашем мире. И хвала богам, что он существует!
— Хвала богам, ты сказал?! — возмущенно воскликнула Соня.
— Конечно,— не задумываясь, ответил он.— Рок обеспокоен тем, что твоя жизнь пошла не так, как нужно, и дает тебе возможность изменить ее течение.
— Не так, как нужно? Кому нужно?!
— Кому? Не знаю.— Север пожал плечами.— Быть может, тебе самой? — Он заглянул в глаза девушки.— Ты не думала об этом?
— Неприятности я привыкла называть неприятностями! — огрызнулась она и пошла быстрее.
