и родители — все погибли. Сама я случайно избежала смерти. Меня просто не оказалось дома. Но почти сразу за мной начали охотиться какие-то мерзавцы.
— Кто такие? — оживился Хэлдир.
— Не знаю,— Соня грустно покачала головой,— но надоели смертельно. Я испугалась,— продолжила она.— Испугалась по-настоящему: мне ведь не было еще и пятнадцати. Я поняла, что если хочу жить, то должна исчезнуть. Мне это удалось, а через пару лет до меня дошли слухи, что мой старший брат тоже остался жив, но отыскать его я так и не сумела. Впрочем, главной моей задачей оставалась прежняя — выжить. Я постоянно чувствовала их присутствие неподалеку, как чувствуешь взгляд врага в спину, даже не видя его. Наконец мне удалось замести следы, и последние несколько лет я провела относительно спокойно.— Она помолчала.— Но вот недавно, уже в Шадизаре, вернулось прежнее ощущение. Именно поэтому я сразу согласилась на предложение жреца Пайра пробраться в Логово и похитить кинжал.
— Пайр? — удивленно переспросил Север,— Кто он такой?
— Понятия не имею. Он сказал, что в Ианте есть храм Митры, где его знает каждый. Я, правда, не поклоняюсь Митре да и в митрианство не верю, но человек этот мне понравился, и я согласилась. Уже после Ханторек предложил нам тоже.— Она помолчала.— Так вот эти преследователи — они меня тревожат. В немалой степени из-за них я согласилась остаться в Логове.
— Понадеялась на защиту матери-настоятельницы?
— Не только. Защитить себя в крайнем случае я могу и сама, но я хочу знать, кто они и что им от меня нужно. Я думала, что, если расскажу обо всем Разаре…
— Нет,— решительно остановил ее Север.
—…Или вам,— не обращая на него внимания, закончила Соня,— то вы поможете мне.
— Не нужно Разары,— улыбнувшись, поддержал Вожака старец.— Если за всем этим кроется что-то серьезное, то ты можешь только навредить себе.
— Это почему? — удивилась девушка.
— Ну,— Вожак на мгновение задумался,— сложно говорить о том, чего не знаешь. Но представь на миг, что причина преследовать тебя есть… Скажем, наследство. Крупное состояние или титул. Не сомневаюсь, что Орден защитит тебя. Но кто защитит тебя от Ордена?
— И что же мне теперь делать?
— Ничего,— ответил за Вожака Хэлдир.— Положись на нас с Севером. Я постараюсь разузнать, кто они. Только не думай, что это случится скоро. Так что придется нам пока вернуться к твоим снам.
Соня не заставила их уговаривать себя и рассказала все, начиная от наказания и заканчивая снами. Она не скрыла даже мельчайших подробностей, которых предпочла бы избежать. Например, рассказала им о том, как позвала Севера в сон и он отогнал видение. Рассказала и о странном сне, в котором кроме незнакомца в сером были Вожак и Лорна. В общем, все, что только смогла вспомнить.
— Ну а сама-то ты что думаешь об этом? — спросил Хэлдир, когда девушка закончила свой рассказ.
— А что я могу думать? — Она пожала плечами.— Ясно, что никто меня не сжигал, но сумел сделать так, что я не только все видела, но и чувствовала.— Она посмотрела на Севера потемневшими глазами.— Ты знаешь, каково это — чувствовать, как, не выдерживая жара, лопаются вены, смотреть, как закипает сочащаяся из них кровь, как обугливается плоть, вдыхать тошнотворный запах горелого мяса, которое только что называлось твоим телом, и ждать смерти как избавления от мук?
— Успокойся, милая,— Он обнял ее за плечи.— Этого ведь не произошло на самом деле.
— Моя память говорит мне другое. Но я спокойна. Хотя и знаю, что та или тот, кто проделал со мной это, получил надо мной какую-то власть и теперь пытается воспользоваться ею.
— Ты никого не узнала? — спросил Хэлдир.
— Нет,— мотнула она головой.— Я же сказала, что не видела ни рук, ни лица, да и говорил человек шепотом. Голос гулко отдавался от стен, так что я не сумела даже определить, мужчина это или женщина.
— Ну, с этим-то как раз просто,— сказал Вожак.— Мужчины в подземелья просто не допускаются. Значит, остаются настоятельницы во главе с Разарой, которая, кстати, уехала в ту ночь в Похиолу.
— Халима! — не задумываясь выкрикнула девушка.
— Доказательств, конечно, никаких,— сказал Север,— но, думаю, вряд ли она упустила возможность сорвать на тебе злобу.
— Значит, я у нее в долгу,— прошипела амазонка.
— Выброси это из головы.
— Но почему?!
— Помнишь, я говорил тебе, что всякое действие обязывает? — спросил он.— Так вот, она не сделала ничего сверх того, что должна была сделать. Она выполнила приказ матери- настоятельницы, и только, да и Разара руководствовалась не своими желаниями, а интересами дела. Раньше за побег приговаривали к мучительной смерти. Если ты теперь отомстишь Халиме, то та же судьба, что дала тебе силы пройти через все, накажет тебя.
— Все забыть и спокойно ждать, когда она подстроит еще что-нибудь?
— Прояви храбрость,— улыбнулся Север.— Но если все-таки задумаешь мстить, расскажи о своих планах мне. Если после разговора желание не пропадет, действуй как знаешь.— Он подставил ей открытую ладонь. «Совсем как маленькой девочке»,— подумала она и невольно улыбнулась.— Договорились?
— Будь по-твоему.
— Я рад, что вы договорились,— кивнул старик.— Но хочу добавить кое-что от себя. Я не согласен с Севером. Эта ваша Халима явно вышла за рамки дозволенного. Я уверен, что вторгалась в сон она по своей воле. Мне кажется, она готовится к атаке. Так что хорошо, что ты все рассказала. Ее надо изгнать. Иначе беда случится гораздо раньше, чем вы оба думаете.
— Но что мне может угрожать, кроме плохого сна?
— Спроси у него.— Хэлдир кивнул на Вожака.— А я пока приготовлюсь.— Он поднялся и пошел прочь, но на полпути обернулся: — Кстати, вам тоже стоит перейти в дом. Здесь ничего не получится.
— Что он имел в виду? — спросила девушка, когда они остались вдвоем.
— Понимаешь, сны — это своеобразные миры. Одни из них бедны красками и скучны, но ведь и обычная жизнь нередко пасмурна и тосклива, как дурной сон. Но случаются сны, поражающие богатством красок и буйством событий. Одни из них страшны, из других уходить не хочется. И то, что произошло с тобой, тоже сон. Вызванный чарами колдуньи страшный сон.
— Колдуньи, ты сказал?
— Все настоятельницы — колдуньи,— хмыкнул Север.— А ты думала — они наставников ублажают по ночам? Как бы не так!
— А тебя это огорчает,— съехидничала девушка.
— Уже нет,— в тон ей ответил Север.— Но давай о твоем сне. Она попытается подчинить тебя и увести с собой.
