поиски корней животворных. Пятерки нас прикрывали, бдительно сторожа окрестности, и иногда направляя разведчиков в разных направлениях. Слава Богам, никаких монстров нам не встретилось. Я хоть и не верил в охотничьи байки, но чувствовал себя несколько неуверенно — а вдруг, правда? Я-то после лабиринта во сне знал, что делать, и за себя не боялся, но как прикрыть спутников в случае чего представлял смутно. Часа через два после обеда мы решили прекратить поиски. Похоже, корешки в этом районе кончились. Наша добыча составила двенадцать корней животворных. Отличная добыча. По одному мы подарили командирам пятерок, мы с Кламирой взяли себе по три и четыре, как он ни сопротивлялся такому несправедливому дележу, отдали знахарю.
Решили времени не тратить и отправиться в обратный путь прямо сегодня. Однако планы наши полетели… далеко. Один из разведчиков прибежал с сообщением, что к нам приближается отряд из пяти пятерок лоперских разведчиков. Один из командиров тут же активировал амулет тревоги. Посовещавшись между собой, егеря приняли решение отходить к расселине километрах в двух западнее ущелья Змей. Там единственный шанс сдерживать лоперцев до подхода помощи. Расселина тупиковая, но узкая и не позволит лоперцам нападать всем скопом.
Теперь давайте Боги ноги, да порезвее. Для меня лично — это очень актуально. Командир молчаливой пятерки достал из сумки какие-то камешки и стал раскладывать их на тропах, по которым вероятно было продвижение неприятеля. Я спросил у него, что он делает и зачем.
— Мины. Магические. Но у меня их, к сожалению, мало.
Я попросил показать мне одну, он охотно протянул камешек. Вглядевшись магическим зрением, я тут же обнаружил встроенную в камень структуру ловушки, как в лабиринте, только попроще. А что если… Я взял первый попавшийся камень. Построил аналогичную структуру и медленно погрузил ее в материал. Рассматривая на ладони два камня, я не увидел между ними разницы. Копировать — не изобретать. Создание мины потребовало от меня около двух минут и минимум сил. Не знаю, как долго действовали ловушки в лабиринте, но эти мины, используя заряд, в том числе на обеспечение энергией сигнальных нитей, могли проработать не более шести часов, после чего, полностью разряженные, уже не представляли опасности. Даже через четыре часа после активации их ударное действие было основательно ослабленным. Но нам, чтобы задержать преследователей, этого было вполне достаточно. Я протянул командиру оба камешка и сказал, что готов наделать еще, сколько надо.
— Спасибо, господин… целитель, — пристально глядя мне в глаза, поблагодарил он. — Я командир пятерки невидимок — Ваших телохранителей. Я все объясню потом, а сейчас дело не ждет. Враги приближаются. Если вы можете делать мины на ходу, это несколько облегчило бы нам выполнение задачи.
Так мы скорым шагом и пошли в сторону намеченной расселины. Я на ходу из подобранных камней делал мины, глядя на тропу и обычным и магическим зрением одновременно. Мины представляли собой структуру, в которой сигнальная нить, срабатывая, выстреливала копье, булаву или секиру в заданном направлении. Это направление я задавал царапиной на камне. Иногда я использовал в ловушках ежа. В этом случае сигнальную нить делал вращающейся по кругу радиусом около пятнадцати метров. Если нить задевала объект соразмерный человеку, еж «подпрыгивал» примерно на метр — полтора и прошивал иголками все в пространстве той же площади. К сожалению, оценить эффективность их действия мы могли только после того, как увидим противника, путем вычисления остатка. Сколько было — сколько осталось.
Укрыться в расселине мы не успели. Четыре неполных пятерки лоперцев — четыре! — показались неподалеку в зоне действия магических ударов и сразу атаковали. Пятерка моих телохранителей оказалась очень неплохо оснащенной. Сконцентрировав серию магических ударов на одной из пятерок врага, они смогли проломить их оборону, уничтожить командира и вырезать бойцов. Как я смог увидеть, находясь позади метрах в тридцати, почти на пределе своих способностей, они использовали для ударов целительские амулеты. К сожалению, этот успех был последним. Оставшиеся тройки скоординировали свои действия и слажено начали долбить наших концентрированными ударами. При этом все их воины стали непрерывно перемещаться по ломаным траекториям. Объединенный щит трех пятерок неприятеля, в котором явно использовалась магия нитей, нашим пробить не удалось. Зато противник достиг успеха, одним мощным ударом выбив сразу троих егерей, включая командира, и одного из невидимок.
Я попросил знахаря и Кламиру срочно укрыться в расселине, а сам стал долбить неприятеля копьями. То ли выучка у этих лоперцев была лучше, то ли просто повезло мне тогда на дороге, но сейчас мои действия не были столь успешными. Пять-шесть ударов копья и боец, защищенный доспехом из нитей, уничтожен. Вот только попасть по этим бойцам мне никак не удавалось из-за их перемещений. Причем на дистанции более тридцати метров я вынужден был отпускать узор в свободный полет. При промахах я видел, как фонтаном взлетала земля в месте попадания, но вреда это неприятелю не приносило, а копье приходилось делать заново. Тем не менее, мне удалось поразить трех воинов, но на этом мои достижения закончились. Невидимкам тоже удалось поразить одного из бойцов врага, но и сами потеряли двоих. Бой постепенно смещался к расселине и мы, наконец, прошли в нее. В этой узости могли встать рядом не более четырех человек одновременно. Вбегая в теснину, мы успели заметить еще две пятерки лоперцев, присоединившихся к нападавшим, подойдя с разных сторон. Видимо, эти пятерки перекрывали нам возможные пути отхода, а сейчас вернулись к товарищам. Мы пробежали метров пятьдесят по расселине и остановились. Я построил пассивный купол, распределив узор по бокам точно по стенам расселины, накрыв им всех нас. Лоперцы попытались атаковать, но купол пробить им не удалось и они прекратили атаки. Запас целительских амулетов у них был явно не бесконечным. В ответ, поддерживая купол, я нанес им несколько ударов булавой. Атакующие узоры приходилось формировать на пределе своих возможностей за границей купола, иначе они бы повредили его — это отчасти снижало мои возможности. Мощность узоров не уменьшилась — увеличилось время их формирования, не говоря уж о трудностях прицеливания. Однако в теснине это не имело большого значения. Тем не менее, амулеты врага выдержали мою атаку, но немного охладили пыл нападавших. Наступило временное равновесие. Мы не могли выйти из тупика — они не могли к нам пробиться. Уже наступил вечер. Самым скорым маршем помощь к нам могла подойти не раньше, чем через сутки. Однако и лоперцы понимали, что время не на их стороне. Через некоторое время вперед выдвинулся один из бойцов неприятеля и, помахивая красным платком, подошел ближе.
— Парламентер, — тихо сказал мне командир невидимок.
— Отдать девичонка. Ми дать жизнь. Отпускать. Все, — на ломаном элморском обратился к нам переговорщик.
— Зачем вам девушка? — спросил по-лоперски знахарь.
— У нас приказ, — ответил парламентер. — Нам нужна только девушка. Остальные не интересуют. Мы ее забираем, а вас отпускаем. Таковы условия.
— Врет, — тихо сказал невидимка, — в таких делах свидетелей не оставляют.
— Мы даем вам время до утра. Если утром девчонка не будет у нас, мы уничтожим всех, — сказал переговорщик, развернулся и ушел к своим.
Все внимательно посмотрели на Кламиру. Она, в свою очередь, с огромным удивлением смотрела на нас.
— Кламира, признавайся, — сказал я, — ты случайно не принцесса? — она энергично замотала головой. — А может дочь какого-нибудь герцога или халифа, или даже императора
