Стихотворения

(Шум. Крики: 'Господи!' — 'Красавцы!' — 'Прямо львы!')
Правофланговый!
— 'Гы!'
— 'Молчи!.. Осел трехлеток!..
Судите сами'.
— 'Гы'
— С чего начнем?'
— 'С хвоста!'
— 'Не хвост, а красота!'
— 'Как будто слишком длинный?'
— 'Хвост — истинно ослиный!'
— 'А уши, уши каковы?'
— 'Из-за ушей совсем не видно головы!'
— 'Позвольте, главное совсем в позабыто:
Копыто как?'
— 'Хоть напоказ.
Вот полюбуйтесь. В самый раз.
Как есть, ослиное копыто!
— 'Ура!.. Качать мальца!'
— 'Поставить на овес!' —
Вскричали судьи все приятно и согласно,
Как сто немазанных колес:
— 'Экзамен выдержан прекрасно!'

Хотя в былые дни для знатного осла
Открыты были все карьеры,
А революция ослов порастрясла, —
Однако ж их еще осталось — свыше меры.

1913.

О ДОХЛОЙ КОБЫЛЕ (История, на истинном происшествии основанная)

Извозчик чмокал: — 'Но! Но-но!
У, язва! Чтоб тебя…'
Но тощая кобыла
Былую прыть давным-давно,
Давным-давно забыла.
Шажком кой-как плелась она
И, наконец, утомлена
Поездкою — не так уж длинной —
Свалилась на Неглинной.
Ушел седок, извозчика браня.
Куда-то вслед за ним, судьбу свою кляня,
Извозчик на себе увез пустые дроги,
А кляча мертвая осталась средь дороги.
Мир праху твоему,
Ненужная уж больше никому.
Ненужная? Не тут-то было!
Какой тут к черту прах и мир!
За клячу дохлую вступили в спор — Главжир,
Центроутиль, Главкость, Главшерсть, Главмыло…
Сначала Главков пять иль шесть,
А после — трудно перечесть.
В Высовнархоз вошла с докладом Химоснова,
Решали что-то там, перерешали снова,
Потом вернули весь доклад
Назад
Для исправленья
И направленья
'По принадлежности' — в Центральный Химотдел.
Но той порой Главтук — он дохлой клячи тоже
Не проглядел:
— 'Статья такая-то, стотысячный раздел…'
— 'Но это же подвох!' Шум поднялся в Главкоме'
А Наркомздрав послал запрос в Наркомвнудел.
Что заварилось, правый боже!
Кобыла дохлая лежит на мостовой…
Никто, никто о ней не думал, о живой,
А дохлая — она для всех дороже!
Заволновалась вся Москва,
А по районам всем пошла такая склока,
Что, отложив стихи и Брюсова и Блока,
Москвы излюбленный Глава,
Тишайший Каменев, в порядке крайне срочном
Быв вынужден созвать Московский весь Совет,
Рек с изумлением в собранья полномочном:
— 'Слух ходит, что в Москве порядка, дескать, нет, —
Что третий месяц на исходе,
Как в ошарашенном народе
Догадки всякие плодя,
Служа источником тревоги,
У самого Кремля, — к ТЕО не доходя —
Кобыла дохлая лежит среди дороги!'
Совет весь загудел, что надо внесть запрос:
— 'Чего же смотрит Наркомпрос?'
— 'У театрального отдела
Кобыла околела!..'
Когда же выплыло, что, сверх такой беды,
Из-за кобылы той средь Главков нелады,