Заволновались депутаты, Пошли горячие дебаты: Кому, когда, куда кобылу убирать? Как помирить враждующие Главки? Ведь не на улице ж Кобылу раздирать. В ход были пущены и шпильки, и булавки, — Неслися выкрики: холера! тиф! чума! Немало было тут проявлено ума И боевого пыла. К порядку призваны звонком, Все под конец сошлись на выходе таком — 'Ввиду того, что дохлая кобыла На территории лежит, Которая принадлежит Московскому Совету, Перевести кобылу эту С Неглинной улицы'… Не помню уж, куда. Неважно, в веденье Главжира иль Главмыла, — Не в этом суть, а в том, что дохлая кобыла — Искали — не нашли! — пропала без следа. Хоть в розысках ее сто ведомств подвизалось, Ведя из-за нее ожесточенный спор, Но на Неглинной до сих пор Кобыльей косточки нигде не оказалось. В Москве другой уже, вновь избранный, Совет, Но Главки злой враждой пылают, как пылали. Не о кобыле спор, о той, которой нет, А спор идет о том: кобыла то была ли? Но на допросе в ВЕ-ЧЕ-КА Каких-то два отпетых смельчака (Держать их надо на примете!) Они, однакоже, клялися всем на свете: — 'Кобыла дохлая была! И на Неглинной, — да, к Воздвиженке с угла, — Лежала две иль три недели, Пока ее собаки всю не с'ели!' Вот узел. Разрубить его каким мечом? Рубите, кто горазд. А я здесь не при чем! Э П!.. Кто говорит: передышка. Кто говорит: карачун. Кто говорит: старой жизни отрыжка. Кто говорит: новой жизни канун. Выдался вечер погожий. Тройка летит по Тверской. Кучер-то, кучер какой краснорожий! Весело окрик звучит кучерской: — 'Эп! Сторонися, прохожий'!.. Эп!.. Эп!!.. Крик бесшабашный, на что-то похожий: — 'Нэп! Сторонися, прохожий!.. Нэп!!..' Публика… Батюшки-светы! Шику-то сколько, беда! Барыни эвона как разодеты!.. Подняли головы вновь господа. Ярко блестит магазея. Выставка в каждом окне. Публика топчется, жадно глазея. Все расхватает… По всякой цене!.. — 'Эп! Сторонися, прохожий!.. Эп! Эп!!..' Крик бесшабашный, на что-то похожий: — 'Нэп! Сторонися, прохожий!.. Нэп!!..' Соболь, фальшивые блестки… Слой из румян и белил… Роскошь и бедность… Девицы… Подростки… Густо 'панельный товар' повалил. Всем — по одежке дорожка: Этим — в шикарный 'Ампир', Этим туда, где не шелк, а рогожка, В темный вонючий, сивушный трактир. — 'Эп! Сторонися, прохожий!.. Эп!.. Эп!!..' Крик бесшабашный, на что-то похожий: — 'Нэп! Сторонися, прохожий! Нэп!!..' Кружев прозрачная пена… Ножек приманчивый взлет. — 'Митя… Нам море теперь по колена… Всю, брат, Расею возьмем в переплет!..
