завалы нереально. Нас здесь и засыплет. Всех скопом.
— Не верю, — кот примостился рядом с ведьмой, басовито урча, — до сих пор обходилось. Чего уж теперь такое приключение портить нелепой смертью?
— Ааааа…
— Баюн… — Антону на миг показалось, что кот лапой в белоснежной перчатке приподнял свой цилиндр и вежливо, пряча улыбку в торчащих усах, склонил голову. — Кот…
Парень уставился на него. Надо же, в самом деле, говорящий, а он думал, показалось.
— Ты что? Забыл? — жарко зашептал прямо в ухо Тимка, — это же ведьмин помощник…
— Неправда ваша, я сам по себе мальчик… — почему-то обиделся Баюн, повернувшись ко всей честнОй компании хвостом.
— Хватит, не путай их, — слабо произнесла Людмила, массируя себе виски, — у них и так каша в голове. Я уж и не верила, что встретимся.
— Хотелось бы не так…
— Фатально? Своей судьбы и на хромой козе не объедешь…
— Заживо погребенные, — нервно хихикнул Антон, — реалити-шоу… Последний из оставшихся в живых получит бонус…
Что получит финалист, он не договорил — нестерпимый визг на грани ультразвука, от которого заломило в ушах, заполнил все пространство тоннеля. Следом раздался оглушительный грохот, лавина влажной слежавшейся земли посыпалась вниз, а в открывшийся над головой пролом хлынул ослепительный солнечный свет.
Никогда ещё Антон не орал так громко. Рядом кричал и хлопал его по плечу Тимофей, которому вторил ликующий дискант кота, тянущего своё нескончаемое «мряоуо».
Увы, счастье долгим не бывает.
В подземелье потемнело, а в дыру едва протиснулась вытянутое рыло невиданного зверя, завертелось, расширяя отверстие. Золотисто-оранжевая чешуйчатая морда, появившаяся через мгновение во всей красе, пару раз хлопнула глазами-блюдцами, привыкая к смене освещения и вытаращилась на друзей.
— Ой, баааатюшки светы, — застонал Баюн, прикрывая лапами свои уши, стараясь уменьшиться в габаритах, — никак папаня пожаловал? Говорил я тебе, Баба-яга, оставь ты этого змееныша там, где нашли? Не слушаешь добрых советов… Вот и доспасались… Кто б теперь самим помог…
Зверь приоткрыл пасть, усыпанную в три ряда острыми зубами, и замер, склонив голову набок, казалось, прислушиваясь к стенаниям кота.
Друзья оцепенели, только котофей, пока не поздно, попытался потихоньку отползти в сторону, когда чудовище коротко свистнуло, выдохнув струю пламени ему вслед. Антону почудилось, что его сунули в раскаленную духовку. Баюн горестно заголосил, хотя выхлоп прошел поверху, лишь слегка опалив шерсть. Вонь от сгоревшего подшерстка и фосфорнокислого дыхания зверя смешались в непереносимое для обоняния амбре. Парень, стараясь дышать через раз, оглянулся — Людмила и Тимофей дружно зажали руками рты, с ужасом глядя на новую напАсть.
Противостояние длилось недолго — всего несколько ударов трепещущего сердца. Рассудок с пугающей неотвратимостью сообщил, что из этой передряги они уже точно не выберутся.
Чудовище стремительно сцапало Людмилу, подбросило вверх, словно рыбку-плотвичку, перехватило поперек тела и выдернуло наружу. Кот, правда, прыгнул следом, успев зацепиться когтями за штанину чародейки, но не удержался, соскользнул, стащив один сапог.
— Антон, — закричал мальчишка, — куда оно её утащило?
— На обед… Но она маленькая, ему все равно не хватит, так что скоро за нами придет.
— И что, мы ничего ему не сделаем? — Тимофей не мог смириться с тем, что его старший друг уселся на пол и, замолчал, уставившись в стенку. — Почему ты молчишь?
— Что ты предлагаешь? — Антон повернулся к пацану. — Туда? — он поднял лицо к пятну света, маячившее метрах в пяти над головой. — Ты летать умеешь? Уже нет? Я тоже… а туда-сюда по тоннелям метаться резона нет. Мы там уже были.
— Но это же твоя…А… — махнул рукой Тимофей и уселся рядом.
— Баюн, — позвал Антон, — выходи, чего спрятался?
Кот с донельзя горестным видом выбрался из-за груды камней, за которой он предавался безутешному горю и зализывал душевные раны.
— Что это было?
— Змиулан, — Баюн безнадежно вздохнул.
— Куда он Людку потащил?
— Кто его знает откуда он прилетает и куда девается… Одно слово — змей огненный…
— Огненный? Дракон, что ли? Их тут вас немеряно, как я гляну. С одним мы уже встречались, когда к Кащею шли. Ничего — справились.
— То детеныш был, а тут — сам видел…
— А ну-ка поподробней…
Дослушав Баюна, Антон удивился:
— Сестрица моя ему зачем? Я заметил, что мы ему по барабану были, так, шугнул факелом предупреждающим, и все.
— А он со своей природой совладать не может — сколько девок и баб попортил, ни одна супротив устоять не смогла. Правда, все больше добром приходил, за любовь и ласку богатством одаривал, да толку? Баба все одно недолго жила потом — либо в родах умирала, либо просто от тоски чахла за полюбовником.
— Каким полюбовником? — не выдержал Тимофей, — он же такой огромный.
— Увянь, — щелкнул его по носу Антон, — жесткое порно детям до восемнадцати запрещено. Даже не пытайся представить…
— Тут все проще, — сказал кот, — те, к кому змей приходил, сказывали подружкам какой он красавец писаный, лишь глянешь, и в груди замирает сладко-сладко… А больше его никто и не видит.
— Как никто? — удивился парень. — Мы ж видели… Одна башка
— Эй! — донесся сверху веселый голос Людмилы. — Долго вы еще там языками чесать будете? Я уж замучилась ждать, когда хоть один из вас придумает, как меня из плена вызволить.
— Мы пока с теорией знакомимся, — машинально буркнул Антон, изо всех сил пытавшийся представить чудище красавцем, — спасать потом будем, во всеоружии. А ты сгинь, глюк кошмарный…
— Тошка, окстись! — Сверху в Антона полетела еловая шишка, за ней ещё одна, потом посыпались комья уже подсохшей на солнце земли. — Я живая! Отойдите… Лови…
Вниз полетели сухие ветки с привязанными к ним полосками ткани, в которых Антон узнал обрывки Людмилиной одежды.
— Что это?
— Лестницу делайте…
— С ума сошла? Из этого? Тут высота какая! Сверзимся, костей не соберем. Наколдовать чего посущественнее не можешь?
— Пока нет… Вы бесенка первым пустите, он легкий. Пусть мне поможет.
— Птааах…
Мальчишка и кот озадаченно переглянулись. И тут Антон сообразил, что бесенка нет и, похоже, уже давно.
— Где этот ушелец? Ну, все, он меня достал… — зловещим шепотом, чтобы не услышала сестра, прошипел парень. — В этот раз так просто он у меня не отделается…
— Ну, что вы?
— Подожди, — откликнулся кот, — думаем.
— Что тут думать? — возмутилась Людмила, — делать надо. Скоро темнеть начнет. Или вы там уже прижились?
— Кто его видел последним и когда? — допытывался у друзей Антон, сгребая ветки в кучу и изо всех сил изображая активную деятельность.
— Как-то не до бесенка было, когда тут все сыпаться началось, а потом, по-моему, его и не стало, — рассудительно заметил Баюн. — Каждый сам за себя…
— Эх, вы! Может, его засыпало?
— Птаха? — ухмыльнулся котофей, — ты его плохо знаешь…
— Точнее, совсем не знаешь… — от низкого рокочущего баса вышедшего в круг света бесенка у Антона внезапно заледенела спина. Какой бесенок? Только тело осталось прежним. В глубине черных глаз неведомого существа горит адское пламя, грозящее в любой миг вырваться наружу.
ГЛАВА 36
Да нет, показалось. Нервы уже на пределе… Птах, как Птах… Веки слегка прикрыты, а адский огонь в глазах… Что только не привидится после пережитого?
— Ты где… — сердито гаркнул на него парень и, интуитивно чувствуя, что не стоит так опрометчиво наезжать на непонятно почему изменившегося бесенка, гораздо спокойнее продолжил, — шатался? Не хватало ещё за тобой бегать очертя голову…
— А за мной бегать не надо, я сам прихожу, когда надобно, — глухо пророкотал тот, низко опустив голову, пряча взгляд.
— Очень кстати подоспел, — влез практичный Баюн, ни на минуту не забывающий о своих меркантильных интересах, — нам ты сейчас позарез и нужен.
Не обратив ни малейшего внимания на слова кота, Птах небрежно отодвинул в сторону попавшегося на пути Тимофея.
— Ты чего толкаешься? — опешил мальчишка, едва не упав, — сдурел, что ли?
Птах подался вперед.
— Ты это… — Антон немного отступил. Ему на какой-то миг стало жутко. Тихий, бессловесный бесенок пер на него, словно танк.
— Тошка, — Людмиле одной было уже невтерпеж, — ну что вы копаетесь? Стемнеет, сложнее выбираться будет…
Недобрый ревнивый взгляд бесенка плетью ненависти полоснул парня. Не в силах совладать с собой, Птах резко выбросил вперед лапу и вцепился в горло Антону. Тот покачнулся, пытаясь удержаться на ногах. Да толку?
Приглушенный вскрик вырвался из стиснутой железной хваткой глотки. Последняя внятная мысль Антона — 'Охренел он, что ли?..' — вильнула хвостом и растаяла…
Дышать… Перед глазами поплыли лилово-черные круги, в висках загремел прощальный набат, в грудь когтями вцепилась саднящая боль… Хотя бы глоток… один единственный… на прощание…
— Тоха, держись, — Тимофей кинулся к бесенку, повис на спине, норовя ударить коленом посильнее.
Ленивым движением плеч Птах небрежно скинул мальчишку.
Обмякший уже Антон, почувствовав минутную передышку, судорожно втянул воздух — как и просил: единственный торопливый глоток, почему-то с горьковатым привкусом осеннего костра. И снова — раздирающая легкие резь: дышать…
— Даже не думай, — бесенок спокойно оглянулся на кота, подобравшегося для прыжка, — хуже будет.
