концов именно так он и поступил. Может, именно поэтому она отталкивает Чея? Почему она так суетится из-за такой мелочи? Хочет расстаться с ним сама, до того как это сделает он?
— Сентиментальна, — пробормотала она, — ты слишком сентиментальна.
Дана отбросила одеяло и встала. Она принимала душ, когда зазвонил телефон.
— Привет, Дана. У тебя все в порядке?
— О, привет, мам.
— С тобой все в порядке, дорогая?
— Конечно, все хорошо. Как дела дома? У вас с папой все хорошо?
— Что случилось. Дана?
Девушка села на стул. Не было никакого смысла обманывать собственную мать.
— О, мам, я тут такого натворила!..
— Это из-за Рика? Он никогда не был тебе парой. Я знаю, это звучит жестоко, но я считаю, что все сложилось к лучшему. Он никогда не сделал бы тебя счастливой.
— Дело не в Рике. Я встретила здесь другого мужчину…
На другом конце провода последовала длительная пауза.
— Продолжай.
И Дана рассказала матери обо всем. Все ее страхи и сомнения вылились вместе с потоком слов и слез.
— Я помню Чея, — сказала Мардж Вестлейк. Ты говоришь, он сын Большого Джона? Однажды летом я встретила Чея с матерью. Он очень симпатичный молодой человек и спокойный, насколько я помню. Очень вежливый. Только тогда ему было лет пятнадцать. — Мардж немного помедлила, а потом спросила:
— Ты влюбилась в него. Дана?
— Думаю, да.
— Понятно.
— Ты не одобряешь?
— Я этого не говорила. Но ты знакома с Чеем недолго. Меньше месяца. Я не хочу, чтобы тебе снова пришлось испытывать боль.
Дана и сама понимала, что, возможно, совершает ошибку. Но Чей заставлял ее чувствовать себя красивой, желанной. Привлекательной. Рик говорил, что любит ее, но при нем она всегда чувствовала себя неадекватно, как будто была недостаточно хороша для него. С Чеем она чувствовала себя совсем по- другому. Рик говорил, что она красивая, но часто засматривался на других женщин. Чей же уделял все свое внимание только ей. Когда она была рядом с ним, то чувствовала себя единственной женщиной на земле.
— Дана?
— Что? Ой, извини, мам, слушай, мне надо идти. Спасибо, что позвонила. Передавай привет папе, ладно?
— Хорошо, дорогая. Увидимся, когда приедешь домой.
— Ладно. Пока, мам.
Дана повесила трубку и побежала переодеваться. Ей необходимо как можно скорее увидеться с Чеем. Она собиралась извиниться за свое дурацкое поведение и надеялась, что он простит ее за то, что она вела себя как полная дура. Ей оставалось быть здесь совсем немного времени, и она хотела каждую свободную минуту провести с Чеем.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Чей стоял в комнате Большого Джона. Несколько часов назад старику стало хуже. Чей вызвал доктора, который осмотрел пациента и сообщил, что надежды на выздоровление нет.
Эшли сидела на краю кровати отца, нежно держала его руку и смотрела на него, не отрываясь.
— Прости, папочка. Я не хотела расстраивать тебя. Пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя.
Она повторяла эти слова снова и снова в течение последних двух часов, уверенная в том, что именно она виновата в болезни отца. Ее глаза были красными и заплаканными, щеки опухли от слез. Чей устал успокаивать ее, просить немного отдохнуть и немного поспать. Эшли отказывалась оставлять отца.
Большой Джон лежал не шевелясь, глаза его были закрытыми, дыхание слабым. Щеки казались впалыми. Чей покачал головой. Хотя между ними никогда не было любви, он знал, что будет скучать по Большому Джону, когда его не станет.
Доктор сидел в дальнем углу комнаты и подходил к пациенту каждые пятнадцать минут, чтобы послушать сердце и померить давление. По выражению лица доктора Чей видел, что с каждым разом состояние Большого Джона становится все хуже и хуже.
Чей позвонил матери только тогда, когда Большой Джон потерял сознание. Она внимательно выслушала все, что он сказал, затем попросила его выслать за ней вертолет Большого Джона.
Чей посмотрел на часы на ночном столике. Было около пяти часов утра. Его мать прибудет на ранчо примерно через час.
Анна Мей зашла в комнату и принесла на подносе свежий кофе для Чея и чашку горячего шоколада для Эшли. Подойдя к девочке, она обняла Эшли.
— Звонил молодой мистер Дехейвен, — сообщила Анна Мей.
Эшли закивала, но не ответила.
Чей глубоко вздохнул. Он знал: если Большой Джон умрет, ему всю жизнь придется мучиться от мысли, что он так и не смог завоевать любовь и одобрение отца. Бормоча что-то себе под нос, он подошел к окну. Ему двадцать девять лет, и он до сих пор пытается заслужить любовь и уважение отца.
Чей окинул ранчо взглядом. Он не сомневался, что Большой Джон оставит все это Эшли, но она еще слишком молода, чтобы вести дела самостоятельно. Одно было ясно: он не мог ее оставить сейчас, когда Эшли так нуждалась в нем. Ему придется остаться на ранчо и присматривать за всем, пока она не повзрослеет.
Он взглянул через плечо на Эшли. Он знал ее лучше, чем она сама, и понимал, что сейчас она не оставит ранчо. Интересно, переедет ли Джил на ранчо, чтобы помочь дочери?
Чей глубоко вздохнул. Где-то глубоко внутри, там, куда он заглядывал нечасто, проснулась ревность. Хотя он всегда знал, что ранчо достанется Эшли, он все же мечтал, чтобы хотя бы часть его досталась ему. Нравилось это Большому Джону или нет, но он был первенцем. Никто не любил это место так, как Чей. Никто, кроме него, не тратил столько часов, чтобы удостовериться, что дела на ранчо в порядке. Конечно, Эшли тоже любила это место, потому что здесь был ее дом, но ранчо стало частичкой Чея — такой же важной, как цвет кожи или волос. Он вложил свою душу в каждый сантиметр этой земли.
Он сказал Дане, что не уезжает отсюда из-за тысячи акров, но правда была в том, что он любил саму землю. Дана.., стена между ними заставляла сердце Чея ныть от боли. Она думает, что он соврал ей, хотя он всего лишь держал данное обещание. В конце концов Чей решил, что она просто испугалась, испугалась серьезных чувств, ведь совсем недавно ее обманули. Он мог это понять, но не собирался сдаваться без боя. Он сможет убедить Дану в том, что ее место рядом с ним, здесь.
Душераздирающий крик Эшли пронзил притихший дом. Холодное осознание случившегося сковало сердце Чея. За два больших шага он подошел к кровати, обнял Эшли и вывел ее из комнаты.
— Нет! — Она смотрела на него красными, заплаканными глазами. — Он не мог умереть. Чей! Только не сейчас. Я должна сказать ему, что люблю его! Она вырвалась из рук Чея и попыталась снова забежать в комнату отца.
Чей поймал ее и снова обнял.
— Эшли, дорогая, тебе нужно немного отдохнуть.
— Я не могу! Неужели ты не понимаешь? Последние мои слова были полны ненависти…
— Он знает, что ты не это имела в виду, дорогая.
В ближайшие несколько дней нам многое предстоит сделать. Я буду с тобой, ты же знаешь. Твоя мама уже в пути, моя тоже. Все будет хорошо. — Положив руки ей на плечи, Чей проводил Эшли через холл в спальню. — Тебе надо поспать, дорогая.
Она уцепилась за его руку.
— Останься со мной.
Чей молча подвинул к кровати стул и взял ее руку в свои.
