— Я действительно все понимаю. — Он на мгновение умолк, а когда заговорил снова, его голос звучал очень серьезно и даже угрюмо: — Я вижу перед собой молодую мать, которая беспокоится за свою дочь, потому что не хочет, чтобы дочь повторила ее судьбу. Стремление вполне оправданное. Но, честно говоря, я не думаю, что вы правильно разобрались в ситуации. Поведение вашей дочери вас беспокоит. И вы вините в этом моего сына. Интересно, почему вы решили, что это именно Брайан плохо влияет на вашу дочь?
Итак, они поменялись ролями. Сначала она собиралась обвинить мистера Раффера в плохом выполнении отцовских обязанностей. Потом надеялась вызвать у него хотя бы сочувствие к ее проблемам. Но, похоже, само понятие «сочувствие» чуждо этому человеку. Более того, теперь уже он обвинил ее в том, что она возводит напраслину на его сына.
— Я никого ни в чем не виню. — Сара на мгновение умолкла, борясь с раздражением, и даже сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Раз уж она встретилась с мистером Раффером, надо хотя бы с ним поговорить, только без нервов. — Вы правы. Я так беспокоюсь за дочь, что даже решилась пойти к совершенно незнакомому человеку. — И слава Богу, что у меня нет таких знакомых, подумала она. — Я не знаю, кто виноват в том, что сейчас творится с Эллен. Ваш ли сын или кто-то другой…
— Но вы тем не менее сделали определенные выводы.
— Просто я соотнесла некоторые факты! — Голос Сары едва не сорвался на крик. Она снова выдержала паузу и продолжила, уже спокойнее: — Я вижу, что жизнь моей дочери катится по наклонной. И я понятия не имею, как мне ее удержать. Вот почему я хватаюсь за любую возможность…
Сара вновь замолчала. Ее одолевали самые противоречивые чувства. Ей хотелось расплакаться. Но еще больше — наорать на мистера Раффера, — наорать так, чтобы пробить броню его холодного насмешливо равнодушия.
— За последние несколько месяцев Эллен очень изменилась. — Саре все же удалось овладеть собой, и ее голос зазвучал спокойно и без надрыва: — Она стала совсем другой. Постоянные вечеринки, киношки. Домой возвращается поздно ночью. Занятия забросила. Оценки в школе все хуже и хуже. Еще немного, и она решит, что ей вообще незачем продолжать образование. — Она посмотрела прямо в глаза Мартину Рафферу. — У Эллен нет таких денег, которые позволили бы ей ни о чем не думать. Если она чего-то добьется в жизни, то только своим умом. Но ум — ничто, если у человека нет настойчивости и желания пробиться наверх…
— Я все-таки не понимаю, почему вы обратились ко мне, мисс Литгоу?
Теперь в голосе Мартина Раффера было что-то еще, помимо обычного равнодушия. Вот только Сара никак не могла понять, что именно. Его лицо оставалось абсолютно непроницаемым. У него на уме могло быть что угодно. Но он, похоже, был готов хотя бы выслушать ее.
— Я думала, что вы могли бы поговорить со своим сыном, мистер Раффер. Меня Эллен просто не слушает.
— И вы полагаете, что это как-то поможет?
— Надеюсь, да, мистер Раффер. Сейчас у меня такое ощущение, будто у меня дома идет постоянная война. Бывают, конечно, перемирия. Но в последнее время они делаются все короче.
— Вы так мне и не объяснили, почему считаете, что во всем виноват мой сын. У вашей дочери наверняка много друзей. Откуда вы взяли, что именно Брайан, а не кто-то другой сбивает ее с пути истинного?
— Я знаю всех друзей Эллен.
— Всех до единого?
— Во всяком случае, тех, с кем она общается чаще всего. Я еще раз повторяю, мистер Раффер, у меня нет никаких доказательств того, что ваш сын подстрекает ее к непослушанию. Я не видела никаких писем, в которых он советовал бы ей наплевать на мать и всегда поступать по-своему. Но она постоянно упоминает в разговорах его имя. И началось это именно тогда, когда… когда у меня с ней возникли проблемы.
— Вас послушать, так мой сын просто исчадие ада. — Мартин Раффер коротко хохотнул, и у Сары почему-то возникло ощущение, что в его словах прозвучала издевка. — Вы его знаете лично?
— Нет, но…
— Тогда как же вы можете судить о человеке, которого даже в глаза не видели?! Вы можете внятно мне объяснить, что происходит с вашей дочерью? В чем конкретно заключается проблема?
— Нет, не могу, — неохотно призналась Сара. — Просто мне кажется, что ваш сын очень влияет на мою дочь.
— Вы думаете, они спят друг с другом? — Вопрос был задан спокойным, даже каким-то будничным тоном.
Сара с негодованием взглянула на собеседника, но ей все же пришлось сказать:
— Считаю, что это не исключено.
— А если бы они спали, разве дочь не сказала бы вам об этом?
— Не знаю. Мне хотелось бы думать, что она бы мне все сказала, но я, право, не знаю.
Сара смутилась. Только теперь она начала понимать, что агрессивный настрой Мартина Раффера был оправдан. Ей тоже было бы не очень приятно, если бы к ней заявились родители какого-нибудь приятеля Эллен — при этом совершенно незнакомые люди — и стали обвинять ее дочь в том, что она совращает их милого, наивного мальчика.
— Может, — проговорила она с надеждой, — вы могли бы попросить Брайана не встречаться с Эллен? Во всяком случае, пока она не закончит школу…
— Ему уже семнадцать. Вряд ли он станет слушать меня, если я буду ему указывать, что ему можно, а что нельзя.
— Но вы же его отец!
— Это еще не значит, что он будет молча выслушивать мои наставления и подчиняться моим указаниям, — натянуто проговорил Мартин Раффер. — Вы умная женщина, — он произнес это так, будто у него были серьезные сомнения на сей счет, — и уверен, понимаете, что я пытаюсь сказать.
— Что вы не собираетесь мне помочь. Что вы спокойно позволите вашему сыну сломать жизнь Эллен.
— Сломать жизнь — не громко ли сказано?
— Нет, не громко! — с раздражением бросила Сара. Она все это испытала. На собственной шкуре. Она знала, как это бывает, когда внезапно все рушится и ты остаешься одна-одинешенька и собираешь осколки вдребезги разбитой жизни. Сара не знала, спит Эллен с Брайаном или не спит. Но если этого еще не случилось, она сделает все, чтобы дочь не повторила ее ошибки. В жизни бывает всякое. Порой происходят неожиданные события, и эти события могут перевернуть всю жизнь.
— Может, мне следует отослать Брайана за границу? Ну, чтобы уже быть уверенным, что он точно не сможет и дальше морочить голову вашей дочери?
— Ваш сарказм совершенно неуместен, мистер Раффер.
— А как вы сами собираетесь контролировать вашу дочь? Откуда вы знаете, что, если Брайан исчезнет с ее горизонта, она не найдет себе другого приятеля?
Это был вполне резонный вопрос. Однако Саре не хотелось развивать эту тему. Она молчала. Мартин Раффер тоже молчал, испытующе глядя на нее.
— Ну, так как? — спросил он наконец.
— Конечно, я не могу этого знать! — взорвалась Сара. — Когда возникнет проблема, тогда я и буду ее решать.
Они уставились друг на друга с нескрываемой неприязнью, точно два непримиримых соперника, которые сошлись для последней, решающей, битвы.
— Ну хорошо, я согласен на компромисс, — ровным тоном проговорил мистер Раффер. — Я поговорю с Брайаном, но вы с дочерью тоже будете при этом присутствовать. Чтобы это походило не на конфронтацию отцов и детей, а на спокойное обсуждение сложившейся ситуации.
Сара внимательно присмотрелась к нему. У нее было ощущение, что мистер Раффер предложил это исключительно с тем, чтобы от нее отвязаться. На самом деле его нисколечко не волновали все эти проблемы.
— А они согласятся? — спросила Сара.
