— Я всего лишь пытаюсь погасить ссору.
Не обращая внимания на Гэнди и оробевшего стражника, Изольда налила себе эля. Пить ей не хотелось, просто надо было показать всем присутствующим, что она еще хозяйка в замке, что она легко не уступит.
— Кто заведует кухней? У кого ключи от кладовых и винного погреба?
Одна из служанок сделала шаг вперед:
— Старшая на кухне Герта, мисс.
— А ключи от кладовых и винного погреба у меня, — продолжил Гэнди.
— У тебя? А что тебе известно о винах, специях и лекарствах? — удивилась Изольда.
— Я служил более года на кухне замка Барнард.
Гэнди опять шутливо поклонился. Изольда сразу вспомнила, что именно в этот замок ее отец сослал Риса.
— Значит, ты знаешь Риса очень давно.
— Достаточно долго, чтобы понять, что он человек слова. За то, что вы убежали, — тут Гэнди ткнул пальцем в сторону несчастного стража, — этот бедолага может поплатиться головой.
— Разве это можно назвать побегом?
— Послушайте, мисс. Давайте вернемся назад.
Стражник топтался на месте, махал руками, но уже не пытался схватить Изольду.
— Отстань! Почему нет дров возле очага? Почему не горят, как положено, светильники? Почему несчастный Сиду так сильно чешется? Я ведь просила втирать ему мазь.
— Как великодушно с вашей стороны проявлять заботу о нас, бедных! — насмешливо ответил Гэнди.
Изольда нахмурилась:
— Я просто стараюсь поддерживать в замке элементарный порядок. Когда мой отец выгонит всех вас отсюда, он должен увидеть, что здесь ничего не изменилось.
— Какая ты все-таки заботливая дочь!
Изольда едва не подпрыгнула от голоса, раздавшегося из глубины зала, в нем откровенно слышались издевательские нотки.
— Да, я именно такая, — сказала она, пытаясь, чтобы ее слова позвучали как можно убедительнее и весомее.
— В таком случае ты должна понять меня: я веду себя точно так же, как вел бы любой хороший сын.
После появления Риса зал опустел словно по мановению волшебной палочки. Они остались наедине. Несмотря на то что Изольда ожидала чего-то подобного, нервная дрожь все равно побежала по ее спине.
— Тебе ведь было запрещено выходить в зал.
Он первым прервал молчание.
— Но почему?
— Это привилегия, которую еще надо заслужить.
— И каким же образом?
Она скрестила руки на груди. Он бросил на нее многозначительный взгляд:
— Вообще-то способов много. Выбери тот, который тебе больше по вкусу.
Изольда чуть не задохнулась от возмущения:
— Если ты думаешь, что я…
— Ты уже начала рисовать дракона? — оборвал ее Рис. — Что-то вчера вечером я ничего не увидел на стене, даже наброска. Наверное, было так темно, что ничего не разглядел.
Она кипела от гнева, испепеляя его огнем своих темных глаз.
— Все ясно. — Не говоря больше ни слова, он схватил ее за руку и потащил за собой наверх. — Когда ты справишься с этим заданием, тогда я разрешу тебе покидать башню. А пока будь добра, не спускайся ниже моей спальни. Тебе ясно, Изольда?
— Чего ты добиваешься?
— А ты не догадываешься?
В его глазах как будто сверкнули две молнии. Он ничего не стал скрывать и с откровенной прямотой заявил:
— Полной победы. Полного господства, а с твоей стороны полного подчинения.
Глава 14
Так вот чего он хотел…
Изольда судорожно делала углем набросок, но мысли вихрем кружились у нее в голове. Он стремится к победе? Ну ч го ж, она еще покажет ему. Он хочет господствовать над Фицхью? Какой же он глупец!
Он намеревался подчинить ее себе? Что ж, посмотрим.
Однако рука ее дрогнула, и черная линия поползла не туда, куда следует. Она чертыхнулась и тут же опомнилась. Как легко прилипают дурные привычки. Это его вина, все из-за него, из-за Риса.
Быстро стерев мокрой тряпкой помарку, она опять принялась водить углем и довольно быстро закончила набросок драконьего хвоста, покрытого торчащими кверху острыми чешуйчатыми пластинками. Но гнев ее не уменьшался. Впрочем, у нее были личные причины для того, чтобы нарисовать эту картину. Не стоило препираться с Рисом из-за таких пустяков. Главное было — уничтожить его, выгнать из замка. Для этого надо подчинить все чувства холодному голосу рассудка и действовать сообразно сложившемуся положению. Что толку постоянно ссориться с Рисом?
Она рассчитала, что до ее отца печальные известия о том, что Роузклифф захвачен, дойдут через неделю. Еще неделя потребуется ему, чтобы вернуться домой. Итак, ей предстояло терпеть всего две недели. Значит, у нее в запасе совсем немного времени, чтобы поподробнее разузнать о намерениях Риса и выяснить его слабые места. Она верила, что у нее хватит силы вынести все унижения и оскорбления, которые он приготовил для нее.
Ну что ж, если ему нужен дракон, он получит его. Чудовище с острыми клыками и огромной пастью. Затем она набросала волка, лежавшего под драконом. Ничего, скоро все переменится, утешала она себя, рисуя фигуры животных. Как только все вернется на прежнее место, она немедленно сотрет картину. Изольда намеревалась написать ее легко смывающимися красками, а затем все поменять местами: внизу будет находиться поверженный дракон, а над ним будет гордо стоять волк. Кровь дракона зальет весь низ картины, она не пожалеет красной краски, а его грязная, порочная душа улетит в клубах темно-серого дыма.
Она отступила назад и внимательно рассмотрела первоначальный эскиз. Как это ни странно, но, глядя на это изображение, она видела за ним противоположный вариант. Хотя ее матери картина с поверженным драконом, наверное, не понравится. Изольда нахмурилась. Конечно, леди Джослин, ее матери, уроженке Уэльса, подобное презрительное отношение к валлийским легендам могло показаться оскорбительным. Разве она не молилась, чтобы в ее детях соединились все достоинства и добродетели Уэльса и Англии? Она верила, что слияние двух культур, слияние английской и валлийской крови породит новую культуру, по- новому мыслящих людей. В итоге это должно было заставить валлийцев отказаться от изоляционизма, а англичан — от захватнических войн. Благодаря объединению оба народа только выигрывали.
К несчастью, леди Джослин никак не могла предвидеть возвращения злобного и мстительного Риса ап Овейна. Замыслам матери его появление не сулило ничего хорошего.
Изольда увлеченно рисовала, как вдруг до ее слуха донесся стук шагов на лестнице. Она вздрогнула и отскочила в дальний угол спальни. В этот момент, как это ни прискорбно, она выглядела словно испуганный зверек в клетке, который смертельно боится своего хозяина.
