Оле Гуннар Солскьер действительно хорошо играл на моем месте в нынешнем сезоне. Если бы я сумел на мгновение отвлечься от собственного разочарования, то мог бы понять решение отца-командира отдать ему предпочтение. Кто из нас явился бы лучшим в стартовом составе для ответственного матча против Мадрида — это был спорный вопрос, и работа старшего тренера как раз в том и состояла, чтобы принять окончательное решение. А после того как он отлично отыграл предшествующую встречу, я тем более мог понять, как было бы трудно оставить Оле в запасе. Он и без того проявил за время своего пребывания в «Юнайтед» завидное терпение, раз за разом начиная игры на скамейке. Никто не мог сказать, что Оле не заработал своего шанса. Но вот чему я не мог поверить (и отчего понял, что наш отец-командир пробросил меня по личным, а не по футбольным причинам), так это в то, что в заявочном списке стояла фамилии Себы Верона. Не поймите меня неправильно: у нас с Себой действительно прекрасные отношения, и я считаю его потрясающим футболистом. Я никогда не обижался на него, когда ему отдавали предпочтение передо мной. Но о чем думал шеф? Из-за травмы Себа отсутствовал в составе семь недель, да и тренировался он всего нескольких дней (он даже не был достаточно готов, чтобы выйти на замену против «Блэкберна» за четыре дня до этого). А вот для самой ответственной игры сезона он оказался впереди меня. Сперва девять месяцев я испытывал то, что воспринималось мною как тяжкие удары, а теперь я получаю еще один, самый жестокий из всей серии. Я был вдребезги разбит случившимся, у меня буквально вырвали из-под ног весь мой футбольный мир.

Я зашел в раздевалку и переоделся, ничего никому не говоря. Большинство ребят уже собрались обедать, а я зашагал к машине. Надо было только оповестить Тони Стивенса о новом щелчке по носу. У меня появилось чувство, что случившееся еще более затруднит мое пребывание в «Юнайтед». Впервые в жизни я задался вопросом: а не может ли игра в футбол где-нибудь в другом месте оказаться лучше, чем здесь? А пока мне требовалось донести до кого-нибудь, насколько я был ошарашен и разгневан. Тони не мог поверить тому, что мне пришлось ему сообщить. Он посоветовал вести себя так, будто все обстояло прекрасно, и считал, что мне следует спокойно сидеть на скамейке и быть готовым показать себя во всей красе, когда я получу свой шанс, а это, по его мнению, произойдет скоро. Он был уверен, что для меня все еще открыты все возможности. Не могу сказать, чтобы я испытывал столь же твердую уверенность, как Тони, но разговор с ним, по крайней мере, хоть немного успокоил меня. Я позвонил Виктории — она тоже должна была знать, что тут происходит.

Человек обращается к своей жене за поддержкой — и что же он получает? Могу только сказать, что от Виктории я всегда получаю именно то, в чем нуждаюсь. Сегодня в очередной раз шеф прессовал меня так сильно, что я не знал, справлюсь ли с этим. Хоть и по совсем иным причинам, мое будущее виделось мне столь же туманно, как в тот период, когда мы готовились к игре против Аргентины в Саппоро. С тех пор как та злосчастная бутса попала в меня, о моей ситуации и о моем будущем говорилось и писалось столько всякого, что меня все это буквально задушило. Настоящие неприятности начинаются в тот момент, когда ты начинаешь думать: что ж, возможно, они правы. Даже когда ты и есть тот человек, с которым все это происходит, и ты отлично знаешь, что твои оппоненты как раз-таки неправы. Виктория понимала, как мне важно выступить в матче против Мадрида и что это для меня означает. Она знала, почему я считал, что после травмы на «Бернабеу» обязательно должен отыграть — и отыграть хорошо — на «Олд Траффорде». Поэтому Виктория дала мне высказаться, а потом сказала:

— Стало быть, тебе теперь предстоит обитать на скамейке. Что ж, не забудь захватить с собой побольше «Препарата Н» (салфетка для борьбы с геморроем), ведь ты отныне станешь большее времени сидеть на этой самой скамейке, чем участвовать в игре. То ли еще будет!

— Чего-чего? — переспросил я.

— И постарайся изобразить у себя на лице нестираемую улыбочку — тогда, если на тебя наведут камеру, никто не сообразит, что у тебя какие-то неприятности.

Мы громко рассмеялись. Она имела в виду именно то, что сказала. Жена советовала мне просто перешагнуть через это, и я понимал, что только так мне и следует поступить. Но она — единственный человек в мире, который умеет сказать мне это. Виктория вернула меня в реальный мир. В день такого матча не имело значения, что и как я чувствую. Значение имело совсем другое — чтобы команда вышла на поле и разбила мадридский «Реал». Ко времени своего возвращения на «Олд Траффорд» я поставил крест на утренних эмоциях — просто переоделся и вышел на разминку вместе с остальными ребятами, а потом обменялся рукопожатиями со своими товарищами по команде и пожелал им удачи. После этого я надел трикотажную рубашку, прошел вдоль боковой линии и поднялся по лестнице, чтобы втиснуться на скамейку рядом с другими запасными. Мы сидели там всемером, напряженно наблюдая за тем, как «Юнайтед» приступил к решению трудной задачи — отыграть два гола против лучшей команды Европы. Нам оставалось только сидеть и смотреть. А я еще и ждал.

Кроме того, я старался удержать на своем лице рекомендованную мне улыбку, или, по крайней мере, убрать с него насупленные брови и хмурый вид. Я знал, что на скамейку наверняка будут нацелены камеры, знал, сколько шума поднялось в СМИ в связи с моим отсутствием в основном составе. Впрочем, нынешний вечер предполагалось посвятить футболу, а не футболисту, у которого произошла размолвка с его шефом. Не хотелось и мне отвлекаться от матча. Если тут и было что-нибудь, о чем следовало сказать, я мог бы при необходимости произнести это потом. А тем временем речь шла вовсе не о том, каким образом утаить, насколько скверно я себя чувствовал. Мне было даже интересно, смог ли бы любой другой матч против любой другой команды заставить меня забыть хоть на минуту, где я нахожусь и что со мной случилось в этот день. Мадридский «Реал» вел перед началом 3:1 и тем самым находился в положении, где им не требовалось рисковать, чтобы защитить этот счет. Но они не отсиживались в обороне, а стали наседать на нас точно так же, как поступали на «Бернабеу», раздавая пасы, обходя наших игроков и убегая от них, а главное — создавая при каждой своей атаке такое впечатление, что они готовы вот-вот забить. Я, как и 67 тысяч других зрителей, присутствовавших на стадионе, был напрочь подавлен всем этим.

С лица земли нас смел Роналдо. Рауль отсутствовал из-за аппендицита, так что этот футболист оказался впереди один, и мадридцы выпустили дополнительного полузащитника, Стива Макманамана. Стив и Зидан, Фигу и Гути наряду с Роберто Карлосом были вольны выдвигаться в линию атаки и поддерживать Роналдо всякий раз, когда им этого хотелось. Как будто кто-то из них нуждался в особом приглашении, или Роналдо нуждался в какой-нибудь помощи. За час, проведенный на поле, он сделал фантастический хет- трик. Я получил от тренера Майка Феланы сигнал выйти на газон через несколько минут после третьего гола Роналдо. Я отчаянно рвался на поле — не то чтобы сказать теперь свое веское слово, а просто поучаствовать в этом удивительном футбольном состязании. Сегодня вечером мы уступали «Реалу» 2:3, а по совокупности — 3:6, и играть оставалось еще полчаса. «Юнайтед» определенно мог еще показать себя, хотя вопрос о том, кто из нашей пары пройдет дальше, выглядел давно решенным. Атмосфера в тот момент, когда Себа покидал поле, а я выходил вместо него, выглядела немного жутковатой и даже внушала некий суеверный страх. Мой предшественник играл хорошо и вполне заслужил аплодисменты, которыми его проводили. Странным и непонятным показалось мне совсем другое: когда я направлялся к боковой бровке, чтобы заменить Себу, звучание трибун было особенным — как будто приветствия, которыми меня обычно встречали, вдруг застряли у людей в горле. Я мог понять болельщиков «Юнайтед», не знавших, как именно обстоят у них на тот момент отношения со мною: «На чьей ты стороне? И на чьей стороне мы?»

Это было некомфортно, но неуверенность, ощущавшаяся среди зрителей, только подхлестнула мою решимость произвести тем большее впечатление за то время, которое мне оставили. Через минуту-другую после того, как я вышел на поляну, Роналдо заменили. Он провел игру великолепно. Именно этот «зубастик» обеспечил в борьбе нашей пары победу «Реалу». Каждый из пришедших на «Олд Траффорд» понимал это. Вся зрительская аудитория поднялась со своих мест и проводила бразильского парня такими аплодисментами, которые обычно предназначаются лишь игроку «Юнайтед». Неважно, что ситуация выглядела безнадежной, и мы почти наверняка вылетали из Лиги чемпионов. Манчестерские зрители разбираются в футболе и поняли, что им выпала большая честь наблюдать за игрой Роналдо. У меня есть свои причины для того, чтобы сохранить самые лучшие воспоминания о болельщиках «Юнайтед», — они всегда были рядом со мной, когда я в них нуждался. Но в этот вечер я действительно гордился ими совсем по-другому, видя их реакцию на то, как Роналдо покидает поле, подняв руки над головой и хлопая зрителям в ответ.

Если я получил истинное удовольствие от эпизода, связанного с Роналдо, то от эпизода, в котором участвовал я сам, оно оказалось еще большим. Мы получили право на штрафной удар вблизи границы

Вы читаете Моя команда
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×