– Нет, впервые слышу от тебя об этом! Она так сказала Солу?
– Да! Может быть, она хотела возбудить в нем ревность? А тут еще и Эйс внес свою лепту в их раздор…
– Каким образом?
– А он сам тебе ничего не говорил? Ведь он здесь был, не так ли?
– Заезжал на минуточку, чтобы поприветствовать меня, и вскоре уехал, – ответила Мелисса.
– Он так торопился? – не поверил ей Ник.
– Да, у него свои дела, он семейный человек, как тебе известно, – Мелисса пожала плечами, решив не рассказывать мужу о позоре брата, который она восприняла, как собственный.
Вот если Лайза все же решится подать на развод, тогда она обо всем расскажет Нику. Но пока есть надежда на сохранение брака Джека с Лайзой, лучше помалкивать. На душе у нее было бы спокойнее, если бы она вообще не знала о подлом замысле Лайзы. Но она понимала, что побудило Эйса посвятить ее в эту таинственную историю: он опасался, что Лайза вновь заберет Китти в Калифорнию и получит преимущество перед Джеком в суде, когда будет решаться вопрос о том, с кем останется девочка. Мелисса горой стояла за брата и готова была любой ценой предотвратить это злодейство. Вспомнив о любимой племяннице, она спросила у мужа, как та себя чувствует.
– Замечательно! – ответил Ник. – Рада, что снова дома, скучает по Джеку и в восторге от творения Джинни.
– Ты видел детскую? Нет? Жаль! – воскликнула Мелисса. – Джинни наделена уникальным даром. По- моему, зря она растрачивает свой талант, подбирая мебель и обои для людей, обделенных художественным вкусом. Если Джек не будет возражать, я устрою в комнате, которую она превратила в сказку, пресс- конференцию. Наверняка репортеры сфотографируют это произведение искусства и опубликуют снимки.
– Сюзи уснула? – блеснув глазами, вдруг спросил Ник.
– Разумеется! – улыбнулась Мелисса, прочитав страсть в его пристальном взгляде. – Ты тоже хочешь в кроватку?
– Угадала! – Ник взял ее за руку и увел наверх.
Очутившись в спальне, он не стал торопиться, а медленно и нежно начал ее раздевать, исподволь наслаждаясь прелюдией любви – ее томными вздохами и легкими стонами в ответ на его прикосновения, учащающимся дыханием и мурашками на ее коже, трепетной готовностью принять его в свои объятия и подарить радость. Страсть не угасала в нем ни на один день их супружества, но сегодня Ник овладел женой с особым пылом. Не только утверждаясь в своем исключительном праве на нее, но и испепеляя жаром любви тень воспоминаний об ее шалостях с Эйсом Делани до замужества.
– Не пора ли нам завести второго ребенка? – спросил Ник, когда они успокоились и лежали, прижавшись друг к другу.
Мелисса напряглась: она очень любила Сюзи, но пока не созрела для принятия решения о новой беременности. Ей казались странными заявления некоторых женщин, что они обожают рожать.
– Мне только двадцать шесть лет, – напомнила она мужу.
Ник сообразил, что выбрал неподходящую минуту для серьезного разговора. Сейчас Мелисса была занята подготовкой к теннисному турниру и переговорами с фирмами по производству спортивной одежды, которую она рекламировала.
– Я тебя не тороплю. – Он поцеловал ей плечо. – Мне, конечно, легко рассуждать. Скажешь сама, когда будешь готова.
Мелисса слегка расслабилась.
Когда утром в понедельник Ник вошел в офис, Куп, живущий неподалеку, уже разбирал почту. Увидев партнера, он поднял голову.
– Тебя ждут! Я проводил гостью в твой кабинет и угостил ее кофе. Она представилась как мисс Салливан.
– Салливан? – переспросил Ник, наморщив лоб. – Спасибо!
В кабинете он действительно нашел темноволосую даму, рассеянно смотрящую в окно. При звуке его шагов она резко обернулась, прижав ладони к горлу.
Они молча уставились друг на друга, и Ник не без труда узнал в женщине Констанс Салливан, которую не видел много лет. Посетительница опомнилась первой.
– Здравствуй, Ник! – с мягким ирландским акцентом произнесла она. – Ты совсем не изменился!
– Ты тоже, – солгал он, не желая обидеть ту, которую когда-то любил. Волосы Констанс подернулись серебристой паутинкой седины, морщины тронули лицо, но синие глаза светились прежним живым интересом. Однажды он сравнил их с сапфирами, но это было так давно…
– Спасибо за милосердие, я знаю, как выгляжу на самом деле, – вздохнула она. – Как жестоко устроен мир! Мужчины с возрастом хорошеют, а женщины – увядают. Это несправедливо!
Она замолчала, не зная, как перейти к главному, ради чего явилась сюда.
– Ну, как ты живешь? – спросил Ник, почувствовав, что пауза затягивается.
– Мне теперь намного лучше, но я все еще болею, – сказала Констанс. – Собственно говоря, потому-то я и пришла к тебе.
– В самом деле?
– Дело в том, Ник, что я давно собиралась с тобой поговорить, но не была уверена, что ты правильно меня поймешь. Время летело, я прочла в газете, что ты женился на Мелиссе Фаррелл и занялся серьезным
