Предисловие
Как принято теперь, заглавие должно быть кратким и информативным, и потому эта книга называется «Ришелье». О нем и его времени написано так много книг, что из них можно было бы составить целую библиотеку: один историк посвятил несколько томов государственной деятельности кардинала, другой в двух объемистых томах рассказал о его помощнике; в монографиях, написанных на всех европейских языках, рассматриваются те или другие аспекты деятельности кардинала; в историографических трудах обсуждаются и критикуются взгляды историков и политиков, писавших о нем; из множества популярных книг можно узнать основные факты жизни и деятельности кардинала.
В настоящем исследовании предпринята попытка рассмотреть вопрос первостепенной важности либо игнорировавшийся подавляющим большинством современных историков, либо умалчивающийся как не существенный или само собой разумеющийся. Вопрос этот состоит в том, как из христианского мира Европы начала XVII века возникли современные государства с их едва ли не религиозным культом национальности, как между католицизмом и протестантизмом образовалась пропасть, на наших глазах становящаяся все глубже и глубже.
И чтобы всем стало ясно, что это было достигнуто благодаря его удивительной настойчивости и нечеловеческой энергии, направленными то, чтобы разрушить религиозное и культурное единство, я и предпринял настоящий труд. Разумеется, я должен был рассказать также о нем как о человеке и об его окружении. Но главной была мысль о том, что наш европейский мир разделен и потому подвержен опасности разрушения, и что всему этому положил начало одинокий и властный гений, трудившийся над тем, чтобы создать современное государство.
Преследуя эту цель, я вынужден был пожертвовать массой деталей. Мой труд не биографическая хроника, еще меньше старался я написать портрет; читатель не найдет в этой книге, как во многих других, ни живописных, ни бытовых подробностей.
Если бы люди представляли себе, в каком хаосе они живут, если бы они сознавали, благодаря кому начались все их несчастья, мой труд был бы поверхностным или одним из многих. Но поскольку этого нет, я и решился написать его. Знаю, мне могут возразить, что ни одному человеку не по силам такая задача, и я готов с этим согласиться, потому что бесчисленное множество факторов переплелись в неразрешимый клубок, который и называется историей. Великий человек делает свое дело, и никому из нас, даже самому умному, не дано оценить его роль в истории. Я думаю, никто не будет спорить с той истиной, что от воли одного человека зависят судьбы многих людей, например, моя или ваша. Вот почему хорошо видно, что стремнина, в которой мы оказались, имеет своим истоком волю одного человека, кардинала Ришелье. Если мы и преувеличиваем его роль в истории, то это ошибка, так сказать, со знаком «плюс», потому что рассматривать его как одного из многих и равных ему деятелей того времени означало бы полное непонимание того, что было достигнуто благодаря его усилиям.
Часть I. Истоки достижений
Глава 1. Ришелье — основатель современной Европы
Когда размышляешь о современной Европе, замечаешь странное противоречие: налицо единство великой культуры и в то же время великий раздор, налицо мировое триумфальное первенство европейской цивилизации, но в то же время внутри этой культуры заметны тенденции к расколу, уже явно обнаружившие себя и могущие погубить ее.
Эти тенденции возникли внутри единого организма, который наши предки называли Христианский мир. Основным и наиболее мощным источником раскола явилось разделение этого мира на два резко противоположных лагеря: лагерь католицизма с его старыми догмами и вновь созданный лагерь протестантизма. С этого момента Запад стал ареной борьбы между ними, причем каждый надеялся на окончательную победу над противником, каждый презирал и ненавидел другого, умалчивая о причинах этой тайной ненависти.
Вторым источником раскола было появление великой и необоримой силы, которую мы по праву называем религией патриотизма. Нация стала высшим объектом поклонения, ей были принесены в жертву все остальные чувства.
Атмосфера, царящая в том или ином обществе, и его характер зависят, в конечном счете, от общепринятой философии, а значит, и от религии. До катастрофы XVI века, приведшей к расколу христианского мира Западной Европы, общество вдохновлялось единой религией, в которой было главным учение о воплощении Бога во Христе. Церковная иерархия — от простого монаха до человека на папском престоле — защищала, отстаивала и проповедовала это учение; высокая мистерия мессы вселяла в прихожан мысль о постоянном присутствии Спасителя. И вероучение, и церковная служба создавали общее настроение, так что, несмотря на разницу языков, национальных характеров и нравов, население Европы представляло собой единое целое.
И вот, когда реформация разрушила это единство, появился новый предмет поклонения — люди не могут чему-нибудь не поклоняться, — страна, в которой они живут. Сначала это чувство было очень слабым, потому что еще жива была память о единстве, но постепенно оно крепло и превратилось в национальный экстаз, который мы наблюдаем сейчас. Все началось с чувства преданности князю, с ним слилось горячее чувство привязанности к родным местам, и вот в конце концов из всего этого родилось безумное поклонение ставшей мифом личности. Затем, как и во всех других религиях, возникли торжественные церемонии и ритуалы с их неприкосновенными символами. Сейчас не много найдется людей, в уме которых не было бы следов идолопоклонства перед нацией.
Во имя новой религии люди готовы безжалостно преследовать своих соотечественников, если им кажется, что они недостаточно горячо любят свой народ; что же касается людей другой национальности, живущих с ними рядом, то они готовы уничтожить их. Новая религия требует от своих адептов безусловной и полной преданности. Те же самые люди, которые прежде осуждали непререкаемость религиозных догм и борьбу церкви с еретиками, теперь считают само собой разумеющимся и даже согласным с требованиями совести, что нужно выжигать каленым железом все, что, по их мнению, вредит религии национализма. Более того, в длившейся четыре года бойне, какой еще не знало человечество, были уничтожены миллионы людей, а миллионы и миллионы были обречены на ужасающие страдания только потому, что люди готовы пожертвовать своей жизнью, но ни за что не станут еретиками новой религии национализма.
Итак, два главных источника неблагополучия — раскол христианства на католицизм и протестантизм и национализм, приведший к тому, что любой угол Европы считает себя важнее всего континента, — посеяли в умах немногих сомнения, будет ли преодолен кризис. Возможно, в недалеком будущем Европа лишится всего, что было достигнуто ею благодаря христианству, и начнется эпоха нового варварства.
И всего этого не было бы, если б в мире не работала воля одного человека, который не только много сделал — больше, чем кто бы то ни было — для укрепления национализма, но и трудился всю свою жизнь над тем, чтобы пропасть между католицизмом и протестантизмом стала непреодолимой. Этим человеком был Арман Жан дю Плесси, кардинал Ришелье.
И вот спустя два столетия брожение, которому положил начало Ришелье, достигло максимума. Другой человек, гений такого же масштаба, сделал пропасть между протестантизмом и католицизмом не только непреодолимой, но и вечной, и постарался довести чувство патриотизма своих подданных едва ли не до одержимости сумасшедшего. Этого человека звали Отто фон Бисмарк.
Моей целью было рассказать о Ришелье как о человеке, о его характере и свойствах его души, о тех счастливых обстоятельствах, которые помогали ему в его деятельности и о тех препятствиях, которые ему
