Но все было тщетно. Кристалл не сдвигался. Его нельзя было ни поднять, ни перекатить, ни перетащить волоком.
– Может, попробуешь еще раз перемещающее заклинание? – Предложил я Дилл.
– Я и так постоянно пытаюсь. – Огорченно отозвалась она, переводя дыхание. – Но ветка упадет раньше, чем я обрету волшебную силу. Давай еще раз попробуем!
– Раз, два, взяли! – Мне показалось, что мои руки сейчас вытянуться до земли, или кости выскочат из суставов, так велико было напряжение.
Однако оно имело результат – мы чуть приподняли один из кристаллов и переставили его на шаг в сторону. Однако этого было явно недостаточно – он все еще находился в опасной зоне. Кроме того, оставался другой кристалл, а сил у меня не хватало даже на то, чтобы еще раз передвинуть первого. В отчаянии я посмотрел наверх – ветка уже пролетела почти половину расстояния до земли! Мы никак не успевали спасти «детенышей», самим бы успеть вовремя унести ноги.
– Еще раз, Дилл. – Сказал я. – Спасем хотя бы одного!
У меня в глазах потемнело от напряжения, а глаза залил пот. Дилл чувствовала себя не лучше, но между тяжелыми хриплыми вдохами она проговорила:
– Нам удалось сдвинуть его еще на шаг. Еще чуть-чуть, и можно будет спасать второго!
«Спасать второго?! – едва не вскричал я, – а кто потом будет спасать нас самих?!»
Но, сжав зубы, я вновь нагнулся над кристаллом.
– Раз, два, взяли! – Никакое гипнообучение Яманубиса не подготовила меня к перетаскиванию подобных тяжестей! В голове настойчиво стучала мысль: «Зачем я это делаю?» Мысль билась в виски, наполняя всю черепную коробку оглушительным звоном. Мне показалось, что я вот-вот сам упаду на спасенный живой кристалл.
– Ну, вы и силачи! – Голос Учителя возник внезапно, и вначале мне показалось, что это начались галлюцинации от перенапряжения.
Тем не менее, это оказался Яманубис собственной персоной. Рядом с ним стояла Килеана и с о смесью уважения и осуждения разглядывала нашу работу.
– Вам, похоже, жить надоело, – строго произнесла Повелительница, как будто обращалась к непоседливым детям. Впрочем, вполне возможно, в ее глазах мы и были неразумными детьми, рискующими жизнью ради совершенно чуждых нам живых созданий. – Нам пришлось из-за вас возвращаться!
Не сговариваясь, они с Яманубисом подняли второй кристалл и перенесли его шагов на десять в сторону. Потом вернулись за тем, который тащили мы, и также переставили его подальше от дерева. Проделали они это так легко и просто, как будто эти существа не весили втрое больше лягуха! Я мы-то с Дилл напрягались…
Вновь соединив переговорные кабели, мы продолжили свой путь по кристаллическому «лесу». Где-то за нашими спинами обломок древесного кристалла рухнул на поверхность, не причинив никому вреда. Я и Дилл все еще не могли говорить, с трудом восстанавливая дыхание.
Наконец, волшебница произнесла:
– Знаешь, Рен, мне показалось, что один из «взрослых» кристаллов, стоящих неподалеку, смог нас заметить. Он видел и «малышей», и падающую ветку, но, конечно, ничего не мог сделать, ведь для него все это происходило в считанные мгновения. Но он, совершенно точно, увидел тебя и меня, когда мы возились вокруг «малыша». Теперь здесь, среди кристаллов, появится легенда о добрых прекрасных ангелах, приходящих на помощь в минуту смертельной опасности.
– Все это очень здорово. – Ответил я. – Может быть, о нас и сложат какую-нибудь легенду, но вот только «прекрасными» нас вряд ли назовут.
– Почему? – Удивилась Дилл.
– Посмотри на себя глазами кристаллов, или чем там они могут смотреть. По сравнению с ними, полупрозрачными, зеленоватыми, многоногими, мы, в темно-серых скафандрах, громоздкие, с двумя руками и ногами, с большой головой, выглядим ужасными уродами, пятнами темноты, порождениями мрака. Даже то, что мы спасли их «детей», не сделает наш вид более привлекательным.
– Ты ужасный пессимист, Рен! – С притворным огорчением воскликнула Дилл, а потом посерьезнела. – Творишь добро, а сам не веришь, что оно найдет отклик у кристаллов. Уверяю тебя, они оценят наш поступок по-справедливости.
– Я не пессимист, – шутливо возразил я, – я – реалист. Философский взгляд на мир, рациональная оценка действительности, «разум преобладает над чувствами» и все такое…
Дилл внимательно посмотрела на меня сквозь стекло скафандра.
– Ты хочешь казаться таким, – сказала она, – но ты не такой. И именно за это я тебя и люблю!
Вскоре сквозь переплетение веток кристаллических «деревьев» мы разглядели стены замка Богов Хаоса. Теперь я видел, что он гораздо больше, чем выглядел на экране шлюпки. Он явно не был рассчитан на человеческие пропорции. Когда мы приблизились к высоким, в десяток человеческих ростов, воротам, я почувствовал себя маленькой мышкой, подбирающейся к человеческому жилью. Кроме закрытых ворот, никаких окон, отверстий или бойниц не наблюдалось.
Я с сомнением посмотрел на огромные створки, собранные из тысяч разноцветных кристаллов. Другого входа в замок не было, и я подумал, что даже нашими общими усилиями едва ли удастся их раздвинуть. Но Учитель и Килеана совершенно спокойно толкнули руками каждый свою половину ворот, и створки начали плавно раскрываться внутрь.
– Наверное, здесь полно смертельных ловушек… – Как бы размышляя вслух, произнесла Дилл. – Было бы странно, если бы Боги Хаоса никак не защитили свой замок от непрошеных гостей.
– Конечно, ты права, – согласился Яманубис, – но для нас эти ловушки не опасны. Все они рассчитаны на существ гораздо большего размера. И не забывай, что действуют ловушки со скоростью всех процессов этого мира. Мы их даже не заметим, пройдем мимо, а они сработают далеко позади нас.
Сквозь полураскрытые створки ворот мы вошли внутрь. Теперь мне стало ясно, что не только размеры, но и форма здания никак не соответствовали человеческим представлениям о красоте, симметрии и упорядоченности. Если снаружи замок гармонично вписывался в окружающий пейзаж, то его внутренние покои строились совершенно по иному принципу. Волнистые, словно кривые зеркала, плавно переходящие друг в друга пол и стены были выполнены из однотонной голубовато-белой субстанции. Хорошо, что их поверхность была не гладкой, а чуть шероховатой, иначе мы давно скатились бы в ближайшее углубление.
Широкие, округлые в сечении, коридоры тянулись в разные стороны от входа. Они также шли не прямо, а извилисто, так что увидеть можно было только то, что находилось до ближайшего поворота. Верх и вниз разбегались спиральные пандусы без каких-либо перил или ограждений. Их поверхность, в отличие от пола, была идеально отполирована, так что я с ужасом представил себе, как, взобравшись под самую крышу, мы поскользнемся и будем падать долго-долго, несколько часов, пока, наконец, не замерзнем и не разобьемся о хрустальный пол на мелкие ледяные кусочки.
– Какое интересное место. – Сказала Килеана. – И планета, и замок прямо противоположны своим аналогам в Срединных мирах.
– Как это? – Не понял я.
– Ну, вспомни свою планету, Рен. Горы, холмы, равнины, водоемы, растения, живые существа – все естественные природные детали ландшафта имеют округлую или по крайней мере сглаженную форму. А в Ледяном мире, наоборот, все это состоит из многоугольных кристаллов с ярко выраженными гранями.
– Точно! – Подхватила Дилл. – А все, что создано людьми, имеет, как правило, прямоугольные грани: дома, транспорт, различные предметы. Здесь же замок Богов Хаоса состоит из закругленных и плавно перетекающих друг в друга поверхностей.
Теперь и я понял, что Повелительница имела в виду:
– Действительно, в замке нет ни одной острой грани, даже ступеней нет – только гладкие пандусы. И коридоры больше похожи на широкие кривые норы. Как будто здесь жили не гуманоиды, а… какие-нибудь червяки.
– А гуманоиды здесь никогда и не жили. – Напомнил Яманубис. – Люди почему-то всегда считали, что Боги, как и они сами, должны иметь тело, голову, две руки и две ноги. Но ведь это чушь! При физической материализации Боги принимают ту форму и размер, которую пожелают на данный момент.
