божественное, так что и солнце называется у нынешних властителей Титаном, и содержит некоторый намек на мщение и на мстителя, так как он (антихрист) представляет вид, будто бы мстит за угнетенных. Кроме того, оно имя древнее, правдоподобное, царское, а более идущее к тирану. Посему, если имя „Титан“ имеет в свою пользу так много оснований, то очень много вероятности заключать, что грядущий (антихрист), может быть, будет называться Титаном» (Сочинения св. Иринея, епископа Лионского. Изданы в рус. переводе свящ. П. Преображенским. М., 1871, с. 664–665).
(64) См.: Откровение св. Иоанна Богослова, II, 3.
(65) Там же, II, 13.
(66) Там же, II, 25.
(67) Там же, II, 27.
(68) Там же, III, 12.
(69) Ср. запись Белого о ноябре 1901 г.: «…резко отталкиваюсь от Л. Тихомирова» (Ракурс к дневнику, л. 11 об.).
(70) Л. А. Тихомиров был редактором «Московских ведомостей» в 1909–1913 гг.
(71) А. А. Тургенева.
(72) Об отношениях Белого и Брюсова подробнее см. во вступительной статье к их переписке С. С. Гречишкина и А. В. Лаврова (Литературное наследство, т. 85. Валерий Брюсов, с. 327–348).
(73) Ср. общую характеристику поэта в мемуарном очерке Белого «Валерий Брюсов»: «…в эпоху 1897–1900 годов он для нас, подростков, стоял непрочитанным знаком какого-то неизвестного будущего, открывателем неисследованных континентов культуры; в эпоху 1901–1904 годов для нас, юношей, он стоял во главе экспедиции, организованной для покорения неизведанных стран; в эпоху 1905–1908 годов он воистину был повелителем им уже завоеванных стран; он стоял перед нами едва ль не пределом художественных достижений; и он нас учил» (Россия, 1925, № 4(13), с. 263).
(74) Такое же сравнение проводит М. А. Волошин в статье «Эмиль Верхарн и Валерий Брюсов», опубликованной в «Весах» (1907, № 2): «Лоб Валерия Брюсова гладкий, стремительный — хищный лоб египетской кошки» (Волошин М. Лики творчества. Л., 1988, с. 427).
(75) Образы и мотивы стихотворений Брюсова «In hac lacrimarum valle» (1902) и «Прокаженный» (1894) (Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми томах, т. 1, с. 307, 69).
(76) С 1898 г. Брюсов начал регулярно выступать в журнале П. И. Бартенева «Русский архив» с историко-литературными и библиографическими разысканиями, а с августа 1900 г. поступил на службу в редакцию журнала, став фактически секретарем «Русского архива». См. мемуарные очерки Брюсова о Бартеневе «Обломок старых поколений» (Брюсов В. За моим окном. М., 1913, с. 49–62) и «Памяти. Из воспоминаний за полвека» (Брюсов В. Избранные сочинения в 2-х томах, т. 2. М., 1955, с. 519–521), а также статью Н. С. Ашукина «Валерий Брюсов и Петр Иванович Бартенев. По неизданным материалам» (Ашукин Н. Литературная мозаика. М., [1931], с. 144–194).
(77) Атлас, или Атлант (греч. ми ф.) — титан, отличавшийся мощной силой; после поражения титанов в наказание поддерживал на крайнем западе небесный свод.
(78) Муни (С. В. Киссин) летом 1909 г. женился на Лидии Яковлевне Брюсовой, младшей сестре Брюсова. См.: Ходасевич В. Некрополь. Воспоминания. Bruxelles, 1939, с. 101.
(79) В первоначальном варианте текста далее следовало:
— «Должны бы идти под бичи, как новаторы жизни, а стали новаторами только слов безответственных: что уж, Борис Николаевич, — примем предложенные тридцать сребреников!»
(ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 30, л. 234).
(80) Неточно цитируются заключительные строки стихотворения Брюсова «Андрею Белому» (1903) из книги «Urbi et Orbi». См.: Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми томах, т. 1, с. 353.
(81) С посвящением Андрею Белому стихотворение «Бальдеру Локи» (ноябрь 1904 г.) было опубликовано в альманахе «Северные цветы ассирийские» (М., 1905, с. 35–36); при повторной публикации стихотворения в книге Брюсова «Στεφανος. Венок» (М., 1906) посвящение было снято. См.: Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми томах, т. 1, с. 388–389, 624.
(82) В первоначальном варианте текста далее следовало:
Добивался дуэли со мной, спровоцировав даже предлог для дуэли; опять-таки: сам признавался мне в этом
(ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 30, л. 235).
(83) Полный текст этого письма, отправленного в середине августа 1904 г., и комментарий к нему см. в кн.: Литературное наследство, т. 85. Валерий Брюсов, с. 378–380.
(84) Подразумевается обосновывавшаяся Р. Гилем теория «научной поэзии», к которой Брюсов относился очень сочувственно; см. его статью «Научная поэзия», опубликованную в «Русской мысли» (1909, № 6; Брюсов В. Избранные сочинения в 2-х томах, т. 2, с. 193–209).
(85) Cокращенная и неточная цитата из стихотворения Брюсова «Папоротник» (1900) (Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми томах, т. 1, с. 220).
(86) Далее приводятся сокращенные цитаты (с отдельными неточностями) из автобиографической повести Брюсова «Моя юность», в скобках указываются номера страниц по изданию: Брюсов В. Из моей жизни. [М.], 1927.
(87) Далее приводятся сокращенные цитаты (с отдельными неточностями) из дневниковых записей Брюсова от 11 декабря 1897 г. и 14, 17 и 27 июля 1898 г. по изданию: Брюсов В. Дневники. 1891– 1910. [М.], 1927.
(88) Искаженно цитируется заключительная строфа стихотворения Брюсова «Сумасшедший» (1895) (Брюсов В. Собр. соч. в 7-ми томах, т. 1, с. 84).
(89) «Urbi et Orbi. Стихи 1900–1903 гг.» — четвертая книга стихов Брюсова (М., 1903).
(90) Цитируется (с неточностью) стихотворение Брюсова «Младшим» (1903) из книги «Urbi et Orbi», обращенное к «младшим» символистам — «теургам» (Белому, Блоку и др.).
В первоначальном варианте текста далее следовало:
Они — на дверях того «храма», который воспел Блок в начале столетия; Брюсов же ждал, что из храма — «черт» вылезет; как ликовал он, когда «черт» таки вылез из гусеницы, или… Дамы; они «ее», значит, — не видели; «болтов» не стоило рвать!
(ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 30, л. 240).
(91) Подразумевается стихотворение «In hac lacrimarum valle» (см. выше, примеч. 75).
(92) Имеется в виду рассказ «Теперь, когда я проснулся…», впервые опубликованный в альманахе «Северные цветы на 1902 год» (М., 1902, с. 61–69) и вошедший в книгу Брюсова «Земная ось. Рассказы и драматические сцены» (М., 1907).
(93) Подразумевается известнейший портрет Брюсова работы М. А. Врубеля (1906).
(94) В первоначальном варианте текста далее следовало:
унизить еще одного мастодонта; В. Брюсов, чарующий взглядом удавов, — больная игра перепуганного жизнью «Вали», равно не могущего видеть — своих бледных ног, своего монумента в «кружке»; и с болезнью, все тою же, строящего «монумент», чтоб, с него показав свои «бледные ноги», упасть и едва дотащиться к «заре», озарявшей седины «моржа» (так прозвали студисты его), перед смертью играющего… в «кошки-мышки»: с пленительной искренностью [Так он играл с молодежью на вечеринках в «Брюсовском институте слова»].
Так от «Вали» до… «Вали» он шел, свершив круг, посредине которого он постоял-таки… на монументе!
Здесь я говорю не о «Вале» и не о «морже»; молодой, еще дикий, порывистый Брюсов
