Разгуливая босиком, он простудился. По ночам он долго не мог согреться, трясся как собачонка и чихал в одеяло, мешая спать товарищам.
Ребята ежедневно ходили гулять, а Японец сидел в классе да убегал от Викниксора. Но как он ни спасался, Викниксор снова поймал его. Он долго кричал, тряс Японца за шиворот и наконец определенно заявил:
— Чтоб завтра были лапти — или переведу в пятый разряд…
— Плохо твое дело! — сказал вечером Пантелеев. — Придется покупать лапти… Надо наменять хлеба, и завтра дуй искать лапти, а то погибнешь…
Пантелеев горячо взялся помогать.
Японец собирал вещи для мены. Тетради, книги, карандаши, ремень, циркуль…
Пантелеев заготовил несколько объявлений и, обежав все классы, расклеил их. Ребята внимательно читали:
Благотворительный базар состоится в четвертом отделении после ужина. Распродается масса исключительных вещей по баснословно дешевым ценам. Осмотр до ужина.
Реклама сделала свое дело. После ужина на имущество Японца нагрянула вся школа и щедро платила хлебом за тетради и карандаши.
Хлеба Японец собрал фунтов десять.
На другой день, взяв напрокат у первоклассника Кузи его лапти, Японец с мешком хлеба под мышкой двинулся на поиски лаптей.
В большом трестовском магазине обуви было малолюдно. Продавец, переставляя коробки, спросил вошедшего Японца:
— Что угодно?
— Мне лапти, — сказал Японец. — Небольшой размер.
Продавец быстро поднял голову.
— Что? — переспросил он испуганно. — Какие лапти?
— Небольшой размер.
— Пошел вон, хулиган! — сердито закричал продавец, краснея от негодования.
Он довел Японца до дверей и сам закрыл их за ним.
Неудача не огорчила Японца. Подумав, он решил, что лапти надо искать в мелких лавках, где продают гвозди, мыло, веревки, колбасу, керосин и пудру. Но везде над ним смеялись.
— Нет-с, молодой человек, таким товаром не торгуем.
Обойдя несколько лавок, Японец убедился, что лапти купить невозможно. Оставалась одна надежда — на толкучку. Ведь там все можно было найти. Японец заторопился. Уже вечерело. Лапти надо было достать во что бы то ни стало. Викниксор ждал его с лаптями.
На толкучке Японца окружили маклаки. Вырвавшись от них, Японец стал бродить в обувных рядах. Там продавали ботинки, новые и чиненые, мужские и дамские, большие и малые. Ботинки разных фасонов и размеров лежали горами. Лаптей не было. Японец уже не решался и спрашивать торговцев. Было стыдно. Отчаяние заползало в сердце. Проклятые лапти сыграли плохую шутку.
Через час, исколесив всю толкучку вдоль и поперек, Японец окончательно убедился, что лапти найти невозможно, словно их не существовало на земле. Как будто это было нечто дорогое, что с трудом можно было купить в первоклассных ювелирных магазинах.
И вот когда, отчаявшись, он уже решил покинуть толкучку, он увидел лапти.
В стороне от ларьков, на ступеньке парадной сидел оборванец. Оборванец курил, спокойно рассматривая толкающихся взад и вперед торговцев, и одной рукой придерживал лежавшую около него котомку. А на его ногах были потрепанные и грязные, но самые настоящие лапти.
Японец бросился к оборванцу.
— Продай, — захрипел он.
Оборванец вздрогнул и, выронив папироску, схватился за котомку.
— Ну, продай, сколько хочешь? — забормотал Японец, видя, что мужик смотрит на него испуганно.
Оборванец оправился, поднял папироску и спросил:
— Что продать-то?
— Лапти! Продай лапти!
— Аи нужда в лаптях? — усмехнулся недоверчиво оборванец.
— Нужда, — сказал Японец.
— Могу продать. Что дашь?
Японец выдернул мешок с хлебом и показал.
— Весь? — спросил оборванец, все еще не веря.
— Весь!.. Оборванец засуетился:
— А ну, давай сюда.
Он торопливо высыпал куски в котомку и стал распутывать веревки на ногах. Возился он долго, обрывая многочисленные узлы. Японец, дрожа от нетерпения, следил за ним, чувствуя, как радость заливает сердце. Уже не пугало хмурое лицо Викниксора. Хотелось только поскорее держать лапти в своих руках.
— Скорее, — торопил Японец оборванца. Тот кряхтел и добродушно огрызался:
— Успеешь, не на бал ехать.
Вдруг толкучка тревожно загудела. Кто-то крикнул и побежал, и тотчас вся черная масса лоточников и маклаков, сорвавшись с места, понеслась в разные стороны. Японец испуганно оглянулся.
— Облава! — пронзительно закричала пробегавшая мимо баба с пирожками. Совсем рядом соловьиной трелью заверещал свисток милиционера, откликнулся другой, и вот вся площадь потонула в тревожных свистках. Сердце дрогнуло у Японца.
— Скорее! — крикнул он, оборачиваясь к оборванцу, и чуть не шлепнулся на мостовую. Оборванца на ступеньке не было. Оборванец в одном лапте стрелой мчался по переулку. Второй лапоть болтался у него вместе с котомкой, в которой лежал хлеб Японца.
— Стой, — закричал Японец, бросаясь за ним. — Стой!
Но оборванец бежал не оглядываясь, обгоняя торговок, бежал резво, как лошадь на бегах. Вот он добежал до угла, круто завернул, помахивая котомкой. Лапоть мелькнул в последний раз и исчез за углом.
Японец был бы рад, если бы теперь Викниксор наказал его и выдал лапти. Но Викниксор словно забыл о нем. Шли дни, и каждый день был сплошным мучением. Японец похудел, осунулся, перестал заниматься, а по ночам бредил лаптями. Теперь при виде разгуливающих в лаптях ребят его одолевала тошнота. Японец не скрывая завидовал ребятам — им было тепло. Ночью, лежа в кровати, он старался представить себе конец этой истории и не мог. И еще лежа, он подолгу мечтал о лаптях. Выдадут ему новые скрипучие лапти с чистыми портянками, и будет он щеголять. У ребят у всех старые, а у него новые. Но, прежде чем он их получит, будет наказание. Сам идти к Викниксору Японец не решался. И вдруг мелькнула новая надежда достать лапти.
Однажды в перемену к нему подошел Купец.
— Хочешь, один лапоть продам? Недорого, за две тетради.
— Куда же мне один? — спросил удивленно Японец.
— Как хочешь! — Купец надулся и отошел. А через несколько минут в коридоре первоотделенцев Цапля тоже предложил:
— Давай свою порцию хлеба. Один лапоть достану.
Японец подумал и дал хлеба, потом побежал к Купцу.
— Неси лапоть! — крикнул он, вбегая в класс.
— Десять тетрадей, — хмуро сказал Купец, не вставая с парты.
— Неси, Купа! — возбужденно крикнул Японец. — Десять заплачу.
План Купца был прост. Отдать Японцу выброшенный когда-то на лестнице свои лапоть. Мурлыкая он спустился по лестнице в подвал. В подвале было полутемно. Купец достал спички. В этот момент мимо неслышно проскользнула чья-то тень Купец живо обернулся и поймал тень за рубашку. Вытащив на лестницу упиравшегося малыша повернул его к свету. Это был Цапля, а в руке у Цапли болтался лапоть.
