– Вы с выражениями-то поосторожнее, господин майор, – чувствуя, что уже почти в порядке, процедил Андрей. – А то ведь я представитель СМИ. В следующем номере фигурировать будете – вместе со всей вашей профессиональной лексикой и приемами. Еще и у начальства вашего интервью возьму о методах вашей работы. А?
Андрей повел плечами и подобрал под себя ожившие ноги. Чувствуя, что лицо все еще не расправилось, чуть откашлялся и добавил:
– Вообще-то, исходя из презумпции невиновности, я не должен ничего доказывать, но, принимая во внимание вопиющую беспомощность местных органов…
– Ну, поговори, поговори, – процедил Загашников, вроде уже не так уверенно.
– …и желая облегчить им непосильную задачу…
Загашников издал тихий, свистящий звук и покрутил коротко стриженной головой.
– …сообщаю вам, что с вечера четверга по сегодняшнее утро находился в столице нашей родины городе-герое Москве. Вопросы есть?
– Очень много! – Загашников привстал, чтоб поближе посмотреть ему в лицо. – Очень даже!.. Первый – кто это может подтвердить?
– О-хо-хо! – развеселился Андрей. – Да кто угодно! От моего руководителя Михал Юрича Бороды, который сам меня отпустил на выходные, до соседей по московскому дому, которые имели удовольствие наблюдать меня все это время.
Последние слова были ложью, и довольно опасной – ни с кем из соседей он не виделся, а слова родителей для органов немного стоили. Говорить про визит в «Сотбис-Раша» было нежелательно – выдашь старушку с рубином в четырнадцать каратов…
– Ну, это мы проверим, мы это очень хорошо проверим! – осел Загашников.
– Да, а еще тут у меня в карманчике билет на электричку, по-моему, сохранился. Не посмотрите? В Москве брал… Там и дата есть.
– Ага!
Загашников сорвался с места и дрожащими от вожделения пальцами залез в нагрудный кармашек рубашки.
– Ой, та-ва-рищ майор, вы б поосторожнее! – обольстительно улыбнулся Андрей.
Загашников выскреб из кармана билет, бегло на него взглянул, скомкал и брезгливо отбросил.
– Это, кажется, называется «сокрытие улик»? – осведомился Андрей.
Ему показалось почему-то, что это скорее хорошо, чем плохо.
– Вот с самого начала ты мне не понравился, парень!
«Я вообще не нравлюсь неинтеллигентным людям», – подумал Андрей, но промолчал.
– Ну, знаю ведь я, знаю, что это ты, знаю! – тихо выл Загашников, бегая туда и обратно.
– А что я?!
Андрею начало надоедать происходящее, хотя с нелепостью положения он уже как-то смирился. Или научился, как наставлял Борода, смотреть на ситуацию со стороны?
– Что ты тогда у речки сам наряд вызвал – сам эту девку ночью завалил, козлина, и сам потом наряд вызвал! И перед этим в коттеджной застройке бродил… Высматривал, когда трупешник обнаружат… Что, скажешь – совпадение?
– Конечно! – пожал плечами Андрей. – Все можно проверить. Про козлин особенно. Только пока вы дурью маетесь, еще девчонок эта зверюга порвет. Увидите. И все на твою карму пойдут, майор.
– Чё?…
Майор, видимо, про карму не уловил, но спросить не успел. В дверь стукнули.
– Я занят! – рыкнул Загашников, но дверь все-таки отворилась.
Внутрь заглянул молоденький лейтенант.
– Товарищ майор, извините, тут от товарища полковника. Просили принять…
Дежурный отступил, и в кабинет впал встрепанный и красный Борода.
– Володенька, в чем дело? Почему вы задержали моего человека?
«Ах, так он еще и Володенька!» – усмехнулся про себя Андрей.
– Здрасте, Михал Юрич. – Они обменялись поспешными рукопожатиями. – Вот… Выясняем.
– Еще одну девушку нашли, Михал Юрич, – устало сообщил Андрей. – Вот товарищ майор и решил на меня все женские трупики навесить. Оптом, так сказать. Сколько их там, говорите, – шесть?
– А… ты разве не в Москве был? – разом сошел краской с лица главред.
– Теперь, получается, что не был, – грустно улыбнулся Андрей.
Загашников поджал по-девичьи припухлые губки и промолчал.
– К-как? Так!.. Вон, видите? – Андрей дернул ногой. – Ваш Володенька билетик мой на поезд изничтожил, так что поди теперь докажи, что я только утром сюда из Белокаменной свалился.
– Володя, дорогой, ну что за методы!.. Двадцать первый век на дворе! – Борода изобразил на лице отчаяние, как-то по-бабьи всплеснул руками и укоризненно покачал головой.
– А почему ваш журналюга все время рядом с трупами оказывается, а? – пошел на следующий вираж Загашников. – Ну, как ни посмотришь – где он, там труп!.. А?
– Ага, пусть мне тех троих из свинарника навесят – во потеха-то будет! – фыркнул, отворачиваясь к окну, Андрей.
«Господи, как же там, на свободе, хорошо! Машинки стоят, менты бегают, солнце светит…»
– Работа же у него такая, Володенька, пойми! – терпеливо разъяснил Борода. – У нас нет специалиста по криминальной тематике – все на Андрюше… Да вся газета на нем! Давай с тобой выйдем, а? Ну, на минутку?
Загашников заколебался, смерил Андрея подозрительным взглядом – словно тот, при его габаритах и в наручниках, мог просочиться сквозь решетку и сбежать.
– Ну, ты что, меня не уважаешь, Володя?
Майор нервно дернул головой, и они вышли. Андрей, воспользовавшись передышкой, расслабился, опустил лицо в ладони.
«Ох, ну как мерзко-то!.. Опять девчушку загубили, а я обрадовался, что это не Анна… И опять на меня накатили!.. Ох, не пройдет мне третий такой накат, ой не пройдет!.. Если этот пройдет, третий – точно нет… Если эту зверюгу в ближайшее время не поймают, аборигены меня линчуют. Хотя бы для острастки… Нет, надо срочно забирать Анну и катить в Москву. Родители через неделю уедут, месяц наш, а там…»
Что «там», додумать не удалось, поскольку дверь распахнулась. Загашников, глядя куда-то в сторону, вразвалочку подошел к Андрею.
– Руки давай!
Андрей, словно полжизни провел в кутузке, охотно протянул ему руки. Майор отпер браслеты и, даваясь словами, пробурчал: «Свободен».
– Да ну? – озарился невинной радостью Андрей.
– Пока…
Загашников произнес это очень тихо, чтобы не слышал Борода, торчавший на пороге.
Андрей с трудом поднялся и постоял, наблюдая, как майор прячет наручники в стол, подписывает какую-то бумажку и отдает ее Бороде. Вообще-то Андрей просто не мог двинуться, потому что одеревенели ноги и кружилась в венском вальсе голова. Двинуться к двери? А ну как Загашников только того и ждет, чтобы пристрелить его при попытке к бегству? Нет, без приглашения Андрей не пойдет… Пусть попросят.
Загашников это почувствовал.
– Чего еще? – нехотя повернулся к Андрею. – Я же сказал – свободен! Не понял?
– Я извинений жду, товарищ майор, – вкрадчиво произнес Андрей.
– Чего?!
– Володя, это справедливо, – мягко пробурчал Борода. – Володя…
– Примите наши извинения, товарищ журналист, – отчеканил майор, но в глаза Андрею не глянул. – Работа такая.
– Ну что вы, мы ж понимаем, – хитро улыбнулся Андрей.
Если б Загашников знал, как ему это далось, сильно обрадовался бы.
