– Когда готово будет? А то уже сроки поджимают…
– Да сейчас, – пожала плечами Липа. – Дискушка у меня с собой. Только компьютер мне дайте какой- нибудь. Через полчаса все будет готово. Еще и отправить сумеем сегодня.
Целый час – а куда торопиться? – Липа сидела в предбаннике у полковника и стучала по клавишам. Пару раз туда заглядывал Гусляров, улыбался и исчезал.
– Ну, вы, Олимпиада Иннокентьевна, настоящий профессионал, – сказал он ей на прощание. – Шеф до сих пор в себя прийти не может.
«Это у него весеннее!» – чуть было не брякнула Липа, но сдержалась.
– Обращайтесь, – сказала Липа, выдавая самую обольстительную улыбку, на которую была способна, и полетела домой.
У дверей ее подъезда, встав друг к другу тупым напряженным углом, отчаянно вопили два кота – серый и черный.
– Ребята, – добродушно заметила Липа, остановившись, – март только послезавтра. Вы не рано начали? Силы поберегли бы?… – Коты не обратили на ее слова внимания, продолжая выть, и Липу это задело. – А ну кыш отсюда, горластые! Все Дивусику скажу!
Уличные коты наверняка с сугубо домашним котом Дивуаром знакомы не были, на Липин окрик отреагировали бесхитростным кипяточным шипением и убежали, гнусненько подвякивая на бегу.
Войдя к себе, Липа, однако, почувствовала, что сильно оголодала и утомилась – работать в офисе, да еще в милиции, да под косыми взглядами секретарши, которой пришлось на время уступить Липе свой компьютер, – это исподволь Липу истощило физически и умственно. И еще держать лицо перед таким количеством мужчин… Зато как хорошо все вышло – Липино литературное мастерство произвело неизгладимое впечатление и на этого седого полковника, и, главное, на широкоплечего Рому Гуслярова…
«Ох, как я картошечки сейчас!..» – думала Липа, наскоро стряпая себе ужин. – И полежать, ножки вытянув! Уработалась я!»
Забытое пятничное настроение оказалось вполне приятным дополнением к полному желудку.
«Ох, а не переела я?»
Вполуха слушая новости по телевизору, Липа взялась за календарь. Информация оказалась в тему:
– Так, значит, – сказала Липа, – соковая диета побоку. У меня на нее и денег нету… Дальше!
– Ужасно невкусный, – согласилась Липа. – Хотя дешевый. Но даже пепси лучше.
Липа вдруг вспомнила, как перепутала, вынимая из холодильника, бутылку кваса с точно таким же двухлитровым баллоном пепси, и от души, щедро, набубухала американца в искони русскую окрошку… Та, дико возмутившись, неестественно взбутетиенилась, змеино зашипела на Липу и вскипела пышной белой пеной… Поняв, в чем дело, Липа ужасно огорчилась… Окрошечка испорчена, окрошечка лю-би-мая!.. Но на вкус экспериментальное хлебово оказалось довольно сносным – просто сладковатым. Липа скушала странное блюдо до конца, хотя рекомендовать свой опыт она никому не стала.
– И что там еще про все это пойло?
– Это намек? Что надо приводить себя в порядок, а, дружок? Очищаться, худеть? Да у меня особых проблем с весом нет. Не с чего особенно толстеть. Просто меньше на диване валяться надо.
Словно в ответ, раздался звонок в дверь. Липа отложила календарик и пошла открывать гостю. Это была Евгения, запыхавшаяся и оживленная, с пластиковым пакетом и слегка ошарашенной улыбкой.
– Ой, Липочка, а я вам несколько раз звонила на домашний…
– А я целый день в милиции просидела, – сказала Липа безо всякой задней мысли, но Евгения испуганно схватилась за щеку – ой! – Да все в порядке! Статью для них заказную делала. Извините, что напугала… Раздевайтесь, проходите. Не ужинали? Чаю испьете?
– Вот, это вам, – сказала Евгения, когда они зашли в кухню.
Она протянула Липе коробку конфет с чуть примятым золотым бантом.
– За что бы это? – удивилась Липа.
– Да я же на работу устроилась! Можно сказать, с вашей помощью!..
«Во, сейчас опять услышу что-то невероятное – Женя теперь разводит декоративных пираний для аквариумов и будет регулярно выезжать на Амазонку для подбора новых образцов для селекции».
– Ну-ну. – Липа приняла коробку и тут же принялась отковыривать бант – добраться до конфеток. – Рассказывайте.
– Я же опять на собеседование ходила, в какой-то учебный центр, менеджером по организации семинаров – там человек с педагогическим образованием требовался. Составлять расписание, обзванивать организации, приглашать на семинары по личностному росту и все такое. Ну, и дали мне анкету – как раз вроде той, что я вам показывала.
– Дурацкую? – уточнила Липа.
– Я бы сказала – повышенной дурацкости. Как я буду отвечать на вопрос «Согласны ли вы сократить количество выкуриваемых сигарет до стольких-то в день?».
– Так написали бы – не курю, – пожала плечами Липа.
– А там нет такого пункта, – сделала жест ладошками Евгения. – Нет вообще. И еще пункт один, замечательный – «Сколько раз вы солгали, заполняя эту анкету?».
– И что вы с ней сделали – в туалете оставили по пути на выход?
– Да нет, я решила хоть поиграться, села, заполнила… Такого написала! «Ваша самая неприятная привычка? – Говорить людям правду об их уме и воспитании».
– И чего? – Липа налила им чаю.