стараясь уложить складки как можно живописнее. Едва её ослепительная нагота была скрыта от глаз, все сразу шумно задышали. Такое впечатление, будто бы Ева, Енот и даже сама вамп зачем-то затаили дыхание и вот теперь старательно навёрстывали своё.
Моя подруга, как всегда, нашлась первой:
– Дэн… э-э… ты меня о чём-то спрашивал?
– Если помнишь, тебя вызвали к телефону в неподходящий момент. Обычно в этом случае обязательно должна пролиться кровь. Либо того – кто звонил, либо того – кто тебя позвал, либо… Ты вполне могла разбить сам телефон – нервы дороже… Однако, если присмотреться, все живы и всё цело. Неужели случилось страшное?
– Ты был прав, это звонил Он.
– Почему с большой буквы?
– Так, по привычке… Задал мне пару вопросов и предупредил, что за нами придут этой ночью.
– Тоже мне новость… По-моему, в последние дни все кому не лень только и делают, что приходят за нами и днём и ночью.
– Завтра истекает срок. Если не я, значит, будет названа новая жертва. Причём из числа тех, кто явится сюда в полночь…
– То есть если сегодня мы отобьёмся, то?.. – Я искренне недоумевал, почему её глаза так и остаются грустными. Надо радоваться! Как ни верти, но это победа! Дело за малым – уж одну ночь мы наверняка отсидимся в этом бункере, а завтра… Завтра будет брошен жребий, и под осиновый кол охотников ляжет чьё-то другое сердце. Не моей любимой женщины. Кого-то совсем чужого, я даже могу и не знать этого вампира. Вполне может оказаться, что уж он-то получит по заслугам! Я на миг столкнулся со взглядом Сабрины… и ужаснулся собственным мыслям…
До самого вечера никто ни с кем не разговаривал. Я позвонил в отделение, попросил того самого сержанта и зачем-то уточнил насчёт здоровья тех бедолаг, что устроили на меня засаду. Как и следовало ожидать, арбалетчика госпитализировали, остальных задержали «до выяснения личности».
Ева меланхолично пролистывала альбомы Ройо, все пять, наверное, уже по шестому разу. При этом её глаза были настолько безнадёжно отсутствующими, что подходить с бодрыми вопросами относительно свободы самовыражения в современном искусстве казалось просто непорядочным…
Моя подруга, переодевшись и собрав волосы в узел на затылке, обрабатывала ногти напильничком для придания им необходимой остроты. Время от времени она прерывалась, проверяя заточку на листе бумаги – аккуратные полоски сыпались на пол, как под лезвием бритвы…
Енот бесцельно фланировал туда-сюда, подолгу зависая над головой охотницы, но не приставая с расспросами. По-моему, он и в вырез её футболки не пытался заглянуть… Хотя из всех нас уж ему-то точно не о чем беспокоиться – и так мертвее не бывает. Если привидение и способно испытывать какие-то муки, то исключительно душевные. Конечно, можно предположить, что он просто за нас переживает, но… Вряд ли мы этого так уж заслуживаем, если честно…
И только за ужином (любезно приготовленным усилиями нашей сибирской кулинарки!) мы потихоньку начали собеседовать. Основная тема – наступающая ночь и наши предположения в связи с её проведением. Собственно, требовалось решить лишь один маленький вопрос: оставаться на даче или пойти погулять? В первом случае мы практически наверняка будем атакованы, во втором – есть шанс не попасться и выиграть сражение без жертв с обеих сторон. К моему стыду, весь спор напоминал бестолковую перепалку умных мыслей в голове буриданова осла.
– Дом абсолютно неприступен. Даже объединёнными усилиями всех вампиров Астрахани они не сумеют взять нас штурмом, а на долгую осаду просто нет времени. Биться лбом в пуленепробиваемые стёкла – бессмысленно, ломиться в бронированную дверь – ещё глупее. Крыша защищена железом, мансарда и флигель только внешне выглядят ажурными, но на деле выдержат всё, кроме танковой атаки…
– А в городе есть танки? – обрадовалась Ева, видимо, хотела прокатиться с ветерком.
– Вроде бы нет… Где-то под Лиманом ставят танковую часть, но это в перспективе. Нет, если на то пошло – им проще подогнать с дежурства боевой крейсер Каспийской флотилии.
– Дэн, ты бы ещё залпы «Авроры» припомнил! Не волнуйся, девочка, никакого крейсера не будет – глубина ерика не позволит… надеюсь.
– Слушайте, а зачем тут вообще такую дачу строили? Это же крепость какая-то…
– Яраловы одно время занимались икорно-балычным бизнесом, а это довольно жесткая конкуренция. К тому же само строительство велось сокращёнными специалистами с ракетного полигона в Знаменске. Они помогли и материалами: огнеупорный кирпич, арматура, листовая броня… – пустился расписывать я, но Сабрина мягко положила руку на пряжку моего ремня. Если она сдвинет ладонь чуть ниже, я начну запинаться… – Итак, дом готов выдержать двенадцатичасовую атаку. Но вряд ли к нам подступят раньше полуночи, а уйдут наверняка уже с рассветом. Итого, четыре-пять часов… Можно демонстративно строить рожи в окно.
– И всё-таки я не хотела бы лишний раз пачкать ногти кровью вампиров. Дэн, нас достаточно уничтожают люди, для того чтобы мы сами начали им в этом активно помогать.
– Я же говорю, мы можем просто отсидеться. Хотя согласен, бывают всякие разные «но»…
– А что, если мы всё-таки уедем куда-нибудь развеяться?
– Нас найдут! – убеждённо заявила охотница. – Вот зуб даю на отсечение – спорим, что за дачей следят?! Да только мы сядем в машину, как нас остановят на первом же светофоре, разобьют фары, прогрызут крышу, вырвут колёса, поцарапают бампер, а потом…
– Не-э-эт!!! О мой бедный малыш…
– Сабрина, успокойся! Ева, как тебе не стыдно?
– А потом они доберутся до нас, и кровавая луна озарит весь ужас скоропостижной бойни! – неумолимо торжествовала рыжая последовательница Стивена Кинга. – Первым падёт Денис Титовский – монстр, защищавший женщин и унёсший с собой в бездны ада целых двадцать… нет, тридцать нецелых врагов! Сразу за ним отойдёт в мир иной, но не лучший, виолончелистка фон Страстенберг – разорванная недавними поклонниками на шесть тысяч семьсот восемьдесят два кусочка! И последней (по списку, но не по значимости!) героически умрёт скромная победительница вампиров, успевшая напоследок вонзить любимый кол в чёрное сердце последнего негодяя! Впрочем, она, возможно, и выживет…
– Почему? – хором не согласились мы.
– Должен же кто-то рассказать об этой эпохальной битве! – недоумённо удивляясь нашей недогадливости, просветила вдохновенная Ева. – Но, в частности, я проголосую за то, чтобы остаться здесь. Надеюсь, ваш Барон не будет атаковать нас тяжёлой артиллерией? Не люблю, когда ночью снаряды бухают в стену…
– Сабрина, это ты дала ей «Пластилин колец»?
– Я?! Ни в одном глазу! Она сама нашла…
Разборки затянулись до наступления темноты. Когда окончательно стало ясно, что сбегать куда-либо поздно, мы приняли единодушное решение баррикадироваться в доме. Потянулись долгие минуты ожидания яростного штурма. Вампиры же атаковали иначе. Совсем не так, как мы предполагали, совсем…
– Дайте мне автомат!
– Ева, сюда никто не войдёт…
– Я – охотница! А благодаря вам вынуждена сидеть в железной коробке с вампирами внутри и снаружи. У меня нет серебряной цепи, набора осиновых кольев, есть один чесночный дезодорант, от которого меня саму мутит… Без автомата со святой водой я чувствую себя просто голой!
– Какой простор для фрейдистской системы психоанализа… – глубокомысленно вывела сонная Сабрина.
Лично на меня долгие препирательства тоже навевают зевоту, но уважаемая госпожа Лопаткова, разумеется, не сможет спать, не отстояв свою точку зрения. Нет, бога ради, хочет – пусть берёт себе эту брызгалку, но разве ж она на этом успокоится?! У неё же палец на курке живёт сам по себе, как ему вздумается, а какие мозги у пальца? Она стопроцентно выстрелит, как только увидит первую же зубастую физиономию, прильнувшую к стеклу! Одна длинная очередь – и в святой воде будем мы все… на Сабрине можно ставить крест.
– Ну дайте я выйду хоть дом под окнами оболью!
