Льешо коротко взмахнул рукой в сторону, противоположную Акенбаду.
Его спутнику такой ответ не понравился.
– Акенбад обладает специальной защитой против чужеземцев, но мы сумеем ее преодолеть. Так что если не повернем обратно, то неведомое, что ты где-то там ощущаешь, найдет нас.
– А если я хочу, чтобы меня нашли?
Шаг Льешо неожиданно стал энергичнее. Солнечный свет разыскал в его сердце до сих пор не проснувшийся окончательно уголок, так что мимо укреплений Акенбада путники прошагали весьма решительно.
Харлол окинул принца внимательным взглядом.
– Вероятность того, что какие-то добрые силы выйдут из пустыни специально для того, чтобы разыскать тебя именно здесь, чрезвычайно мала. Зато наши враги способны обнаружить в каменных ущельях любую мелочь.
– Ты недооцениваешь друзей, – с неожиданной улыбкой возразил Льешо.
Он уже узнал то волевое начало, которое двигалось ему навстречу. А когда на горизонте появилось облако пыли, юноша пустился бегом.
– Нет! – Харлол схватил своего подопечного за руку и заглянул ему в глаза. – В пустыне Гансау расстояния обманчивы. Зной словно зеркало отражает видимые объекты, причем на расстоянии многих и многих ли. Твои друзья могут направляться в нашу сторону, а могут двигаться совершенно в ином направлении. Однако даже если они и ощущают твое присутствие так, как ты ощущаешь их, разделяющее вас расстояние может оказаться огромным. Сам момент встречи может оттянуться еще на несколько часов, причем учти, они скачут верхом, а ты пытаешься бежать.
С этими словами погонщик слегка встряхнул руку Льешо, словно пытаясь прогнать тот гипноз, который навеял неуклонно приближающийся столб пыли.
Принц вырвал руку и сделал еще шаг. Но Харлол был прав. Никаких запасов путники с собой не несли; ташек, по обычаю пустыни, лишь прихватил на всякий случай немного воды. Ее уже успели выпить, а вот подкрепиться перед дорогой не догадались. Так что двигаться дальше было и трудно, и опасно.
Если приближающиеся всадники не изменят направления, они как раз и наткнутся на Льешо и его спутника. Так что самое разумное в данной ситуации – беречь силы и ждать.
– Давай остановимся, – настойчиво повторил Харлол. – Сделаем из одежды навес и будем ждать.
– Навес?
– Именно. Если ты не ставишь себе целью испечь собственные мозги в пустыне Гансау, этим мы и займемся. – Сказав это, Харлол смерил Льешо высокомерным взглядом пустынника, точно таким, каким одарил императора Шу, собираясь сразить его в поединке. – Для строительства навеса потребуются плащи – и твой, и мой, – а также твой меч.
Ташек снял оружие и начал развязывать плащ, а Льешо последовал его примеру. Плащ слетел на землю моментально. Но вот с мечом юноша не спешил, явно испытывая терпение спутника.
– Ты все еще не доверяешь мне из-за того поединка на постоялом дворе. Но я ведь тебе уже говорил, что вовсе не имел намерения причинить вред целителю Адару. Ты и сам знаешь, что я его даже не ранил.
– А как насчет Шу? – уточнил Льешо.
Покраснев, Харлол пожал плечами. Принц понял, что пустынник немало обескуражен, и понимал это чувство.
– Я считал это своего рода тестом. Он не должен был пускать в ход молитвенные движения. – Голос Харлола зазвучал негодующе. – Ну а когда он это сделал, я уже не мог не выяснить, насколько развито его искусство. Я просто…
– Пускал пыль в глаза?
– Да. – Ташек неожиданно сник. – Я очень, очень его недооценил. Скоро выяснилось, что я борюсь уже за собственную жизнь и за все, во что верю. Во всяком случае, мне так казалось. Он вполне мог убить меня, причем в навязанном мною же самим бою, в моем собственном стиле. Я почему-то считал, что никто из посторонних на это не способен.
– Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, – признал Льешо. – Шу – человек неожиданностей.
Путники были во многом похожи между собой, и принцу оказалось куда легче простить воина немногим старше его самого за то, что тот честно выполнял свой долг, чем понять роль родного брата в собственном похищении. Однако он сознавал, что очень скоро – как только приблизится облако пыли – все рассуждения окажутся абсолютно не важными. И Льешо отдал меч.
Несколькими быстрыми, точными, короткими ударами Харлол вертикально вогнал острия мечей в сухую землю на расстоянии разведенных рук друг от друга. Один из плащей он закрепил на рукоятках в восточном направлении, а другой – в западном. Получилась маленькая палатка – совсем не высокая, так как распорками дли нее служили мечи. Колышков не было, так что концы оказались не закрепленными, но Харлол заполз внутрь и лег на спину, прижимая край плечом. Льешо последовал его примеру и сел, скрестив ноги, в позу лотоса.
– Толкователи снов верят в твою способность, – заговорил, устроившись поудобнее, Харлол. – Я же свидетельствую почтение твоему дару вот этим комфортом, потому что защищаться, когда мечи торчат в земле, да еще и накрыты сверху плащами, совсем непросто.
Льешо особого комфорта не ощущал, однако приближающееся облако пыли опасений у него не вызывало. Имей к этому движению хоть какое-то отношение мастер Марко, в воздухе уже давно висел бы ужас. Но никаких дурных предчувствий не наблюдалось; в отношении ташека тоже все казалось спокойно – какую бы роль он ни играл в происходящем, злых намерений явно не таил. Ожидание становилось скучным.
– Скажи, – заговорил Харлол, – что именно привело тебя в гостиницу «Луна и звезды», туда, на
