христианизация очень мало коснулась былин — эпоса,[32] и потому, что русский эпос хронологически совпадает со временем записей «Беовульфа» — в Англии, 'Песни о Роланде' и 'Песни о Гильоме Оранжском' — во Франции, 'Песни о Нибелунгах' — в Германии, 'Песни о Сиде' — в Испании, 'Старшей Эдды' — в Исландии,[33] что позволяет сравнить русский и западноевропейский эпос и выявить их отличия.
Попытаемся очертить основные воспеваемые дохристианским народом святыни в былинах. Безусловен и постоянен призыв любить, беречь и защищать родную землю от врагов — в былинах, как правило, это злые татарове. Патриотизм как главная ценность в былинах не требует особой аргументации. Вторая черта, отмеченная исследователями, — в былинах нет греха любоначалия. Как правило, отношение к начальству весьма критическое. В былинах действует едва ли не один-единственный князь Владимир, как персонаж литературно-былинный, часто весьма тусклая, бесцветная, нередко несимпатичная фигура, но олицетворяет власть, и власть тяжелую, часто немилосердную, и несердечную, и несправедливую. Достаточно вспомнить ссору Ильи Муромца с князем Владимиром, когда последний несправедливо обрек богатыря на муки тяжкие и посадил в погреба, а потом был вынужден трусливо извиняться перед Ильей, кланяться ему. Богатырь идет защищать землю русскую. 'А для собаки-то князя Владимира, — добавляет Илья, — да не вышел бы я вон из погреба'. Ф. И. Буслаев в свое время назвал князя Владимира полностью бесцветным, низменной, комической и презренной фигурой,[34] и если вспомнить, что и князь нигде в былинах не является главным героем, то отношение к власть имущим — начальству — у русского народа с самого начала складывается как к весьма неприятной необходимости, или, скажем, необходимой должности, которую может занимать пустая, низменная, спесивая, презренная фигура. Без власти нельзя, она — средоточие единства народа, а внешние враги сильны, однако не лучшее дело для человека — власть, и не лучший человек — при власти. Его задача — не дело, а слово — призвать, попросить, поклониться тем, кто дело делает.
Как по степени привлекательности располагаются персонажи былины и почему? И этот вопрос для героического эпоса — былин — всегда сопряжен с силой, с непобедимостью и направленностью силы. Наиболее отвратительна, не права и всегда побеждаема злая сила — чудища Змей Горыныч, Соловей-Разбойник, поганые татарове, т. е. та сила, что несет бедствия народные, делает женщин вдовушками, детей сиротами, людоеды, насильники и разбойники. Своеобразным центром, не всегда явным, но в иерархии сил в былинах всегда правая, необоримая, родная и живая — тяга земная, мать-природа земля. Именно тяга земная не под силу Святогору, именно она вливает, мать сыра земля, новые силы Микуле Селяниновичу. Затем, конечно, идет Микула Селянинович, пахарь, оратай, своего рода продолжение и любимое дитя мать сырой земли. Он несет сумочку с тягой земной, которая не под силу Святогору. Когда он пашет, то догнать его и доскакать до него не может и богатырь Вольга (Волх) Всеславьевич, а сошку его не могут вынуть из борозды и тридцать дружинников Вольги, а Микула выкидывает одной рукой. Особняком стоит фигура Святогора — загадочная, не враждебная, но и не дружественная, не имеющая приложения в жизни, а потому погибающая. Не носит и не хочет его земля, нет смысла в неоправданной и не наполненной смыслом, трудом и любовью (жалостью) к людям и земле силе.
А затем идет Илья Муромец — слабее силой Святогора, но непобедим крестьянский сын, и первый его подвиг — тяжелая крестьянская работа, а затем уже подвиги богатырские; в былине об исцелении Ильи Муромца говорится и о том, что сначала калики перехожие дали ему слишком много силы, и Илья говорит:
И калики исправляют ошибку, после третьей чаши пива у Ильи остается (соразмерно жизни и матушке сырой земле) половина силы. Затем он идет служить 'за веру христианскую, и за землю российскую, да и за стольный Киев-град, за вдов, за сирот, за бедных людей. И за тебя, молодую княжну вдовицу Апраксию, (спасавшую его в погребах, кормившую и одевавшую несправедливо обиженного Илью), а для собаки князя Владимира да не вышел бы вон из погреба'. Как указывают В. В. Иванов и В. Н. Топоров, 'в нем подчеркиваются сила, мужество, верность, надежность, трезвость, мудрость, опытность, справедливость, конструктивность многих его действий и даже известное миролюбие, сочетание уверенной силы, нравственного опыта, житейской мудрости'.[35]
Вслед за Ильей сильны-могучи богатыри — побратимы Ильи Муромца: Добрыня Никитич, Алеша Попович и ряд других. Они, как правило, слабее Ильи, моложе его, не крестьянские сыны, но княжеские, боярские, купеческие, поповские, воинские и т. д.
Побратимы — дружина богатырская! Затем идет княжеская дружина хоробрая, но, по словам Микулы Селяниновича, могут только хлебоясти. И, наконец, князь, лично силой не отмеченный, но отмеченный силой власти, и поскольку он в центре былинной родины, то он и является Красным Солнышком. У него много князей и бояр, а богатырям часто ничего нет от князя Владимира, зато в погребах побывали и Илья Муромец, Дунай, Ставр Годинович, Сухман, Василий Казимирович.
Роль богатырей — не роль наемников или вассалов, ведь вассал сюзерена не назовет «собакой» и не пообещает «убить», как это сделал Илья Муромец в ссоре с Владимиром. Богатыри, народные заступники и защитники земли русской, нередко критически относятся к князьям-боярам, но дружат с голью кабацкой. У богатырей высоко развито чувство достоинства, и оно проявляется не только в столкновениях и перебранке с врагом, но и в ссоре с князем или боярами, чье пренебрежительное отношение к богатырям не только осуждается, но часто и наказывается превосходством богатырей, их незаменимостью, благородством (им нельзя приказать, но их можно попросить — поклониться, воздать им честь на почетном, пиру), дружбой-побратимством, высоким духовным (а не наемным материалистическим) настроем. Илья не выслужил у князя 'хлеба-соли, не услышал слова гладкова'. Мотив обогащения отсутствует; разбойники нередко пытаются вымолить пощаду, предлагая Илье золотой казны, платья цветного и коней добрых. Отказ следует неукоснительно. И справедливо замечает также В. Калугин, что в сказках богатырю и в голову не приходит при выборе пути ехать дороженькой, где богату быть или женату быть, или где баба гладка, перина мягка, но всегда едет туда, где убиту быть.[36]
Сравним сказанное с западноевропейским эпосом. В. Калугин отмечает: 'Гибнут античные герои Ахилл, Патрокл, Гектор, на их гибели основан драматизм гомеровского эпоса. Гибнет главный герой англосаксонского эпоса Беовульф. Гибнет, несмотря на неуязвимость, главный герой германского эпоса Зигфрид, гибнут все рыцари-нибелунги. В борьбе с иноземцами гибнет главный герой французского эпоса Роланд. 'Песнь о Нибелунгах', 'Песнь о Роланде' — это песни о гибели героев. Погибают богатыри-нарты героического эпоса народов Закавказья. Погибает главный герой киргизского эпоса Манас. А русские богатыри непобедимы. Главному герою русского эпоса, Илье Муромцу, 'смерть в бою не писана'.[37]
'Выдающийся памятник средневековой эпической поэзии Франции, 'Песнь о Роланде', — это песнь о крестовых походах, о завоеваниях, о сражениях христиан с иноверцами. Карл входит в завоеванную Сарагосу, повелевая:
