– Я хочу лечь! – Порция направилась к своей спальне. Остальные потянулись следом.
– Я принесу тебе снотворный порошок. – Голос матери вдруг зазвучал как в прежние времена. – Нельзя бродить в темноте, дочка. Леса вокруг Уорторн-Мэнора опасны. Там бывают цыгане. А если бы ты упала в озеро, кто бы тебя спас? – Видимо, мысли миссис Страуд унеслись далеко в прошлое.
– Я не хочу порошок, мама. Я ненавижу лауданум, в нем опий. – Она забралась в постель, легла на спину и закрыла глаза. Скорее бы они все ушли и оставили ее в покое.
– Я думаю, ваша мама права, – снова вмешалась Хетти. – Нельзя рисковать. Вы опять можете уйти на улицу.
– Никакого опия.
– Тогда надо врача, – с триумфом в голосе объявила Хетти.
– Отлично. Но не думай, что он скажет тебе спасибо за то, что ты вытащишь его из постели среди ночи из-за ерунды.
Но доктор, похоже, не думал, что это ерунда. Он осмотрел Порцию, задал массу вопросов и поставил диагноз: легкая лихорадка, – хотя он и не разобрался в ее причинах.
– Меня беспокоит ее душевное состояние, – заявил он миссис Страуд. Порция тем временем закрыла глаза и притворилась, что спит. – Она ведь уже не молоденькая девушка, а у нее нет ни мужа, ни детей. Иногда женщина, которой не удалось выполнить свои материнские функции, впадает в меланхолию. Может развиться истерия. Вы не замечали у нее сильных перепадов настроения, беспричинных слез, криков?
Порция сжала кулаки и прикусила язык. Истерики? Она действительно закатит ему истерику, если он не уберется из ее дома! Порция едва дождалась, пока он выйдет из комнаты, села в постели и закричала:
– Я больше не желаю видеть этого человека!
– Но, Порция…
– Да-да, мама! Я говорю серьезно. Неужели нет никого помоложе? Современнее? Кого-нибудь, кто не считает, что участь женщины – только плодиться и размножаться?
Миссис Страуд пришла в изумление:
– Но доктора Брайанта тебе порекомендовала ее величество!
– Мне все равно. Я не хочу его видеть. Я не представляла, что у него в голове такие мысли, а уж тем более, что он станет высказывать их вслух!
Хетти и миссис Страуд переглянулись, и Порция поняла: они решили, что доктор прав. Это еще сильнее разозлило ее, но в глубине души она знала: доктор Брайант высказал общепринятое мнение. Наверное, ее разозлил контраст между тем, что говорил доктор, и высказываниями Минни Давелл.
Минни не желала заключать себя в узкие рамки той судьбы, которая ей была предназначена обществом. Порция восхищалась ею. И завидовала ей.
– Лучше бы я никогда его не встречала, – прошептала она.
– Его? – повторила за хозяйкой Хетти.
– Лучше бы я никогда не ходила в клуб «Афродита». Я была бы всем довольна, как раньше.
– Вы снова будете всем довольны, – утешила ее Хетти. – Попытайтесь заснуть, миледи. Давайте уйдем, миссис Страуд. Вам тоже надо лечь. Уже поздно… или очень рано. Утром миледи должна быть на открытии памятника.
– Памятника? – Голоса удалялись.
– Памятника лорду Эллерсли, помните?
– Никто мне про это не говорил.
– О, миссис Страуд, конечно, вам говорили.
Порция почти задремала, но вдруг ощутила, как холодная рука коснулась ее лица.
– Мама! Что ты здесь делаешь?
– Тише. Я принесла тебе чашку молока, – прошептала миссис Страуд. – Оно поможет тебе заснуть, Помнишь, когда ты была маленькая, я всегда приносила тебе теплое молоко? И пела тебе песенки. Хочешь, я снова спою тебе?
Глаза Порции наполнились слезами. Мать очень изменилась, она давно уже стала на себя не похожа. Иногда Порции казалось, что это какая-то незнакомая ей женщина. Она так боялась того момента, когда разум совсем оставит мать. И кто тогда будет помнить ее первые шаги, первые слова, ее жизнь до того, как она сделалась достоянием нации?
– Выпей молока, – сказала мать и сунула ей в руку чашку. – Только не пролей.
Порция была так расстроена, что почти ничего не чувствовала. И только выпив все до капли, она заметила на лице матери удовлетворенное выражение и поняла, что та дала ей снотворное.
– О Боже! Мама! Зачем ты? – закричала Порция и отшвырнула чашку.
– Тебе надо поспать. – В голосе матери звучала обида. – Мама лучше знает, что нужно.
– Сколько порошка ты положила?
– Немного. Обычную дозу. Ты поспишь, а утром тебе станет лучше. Вот увидишь.
Порция застонала.
– Завтра надо открывать памятник лорду Эллерсли. Я должна быть в Грин-парке с Викторией и
