времена его выпускала единственная компания, именно так и выглядел ее продукт. Сейчас не выпускает никто.
— Антибиотики больше не считаются эффективными.
— Такое мнение начало складываться уже и тогда, и это вторая причина, по которой я сочла всю эту затею очень странной. В любом случае, то, что они вводили мальчикам, вытягивалось шприцом из непрозрачных белых ампул, но мне не удалось подойти достаточно близко, чтобы разглядеть как следует цвет жидкости. И они не выбрасывали использованные ампулы в специальный биобезопасный мешок для последующего уничтожения, как делается обычно, а складывали в пластиковый ящик с замком на крышке.
— То есть у вас сложилось впечатление, что они не собираются их уничтожать.
— Да. Именно так. Более того, мне показалось, будто они должны отчитаться за каждую ампулу. — Линда поглядела Джейни в глаза. — Прекрасно помню жуткое, сверхъестественное чувство, которое я испытывала всю оставшуюся часть дня. И было кое-что еще… двое мужчин, наблюдающих за происходящим. Они выглядели крайне нелепо и неуместно. В костюмах, представляете? В июле, при температуре свыше девяноста градусов.[26]
— У вас есть хоть какая-то идея, кто это был?
— Никакой. Однако все в лагере были в голубых теннисках. Даже я в тот день надела такую же.
— Наверное, чтобы не выделяться?
Линда улыбнулась.
— У меня их была целая кипа. Они вечно всем раздавали эти тенниски. Мне идет голубой цвет.
Джейни задумалась над тем, что услышала. Спрашивать вроде бы больше было не о чем, и все же ей не хотелось уходить, так приятно было находиться в этом доме. Да, оставался еще один вопрос.
— Знаете, меня удивляет, — сказала она, надеясь, что у Линды сложится впечатление, будто эта мысль только сейчас пришла ей в голову, — как вы сумели… во время Вспышек…
— Выжить? — Линда улыбнулась. — Я спряталась.
— А… понятно.
— Здесь. Дом еще не был полностью закончен, но для нас это не имело значения.
— Значит, вы и ваш муж использовали это свое хозяйство в качестве… убежища.
Горькая улыбка тронула губы Линды.
— И не только мы; здесь укрылся весь город Огненная Дорога.
Джейни во все глаза смотрела на нее.
— Весь город?
— Это был маленький город.
— Тем не менее, — Джейни в который раз оглянулась, — дом, конечно, велик, но не настолько же…
— Мы организовали рядом с ним палаточный лагерь. Наши горожане имели в этом некоторый опыт. Если вы ознакомитесь с учетными записями, то выясните, что в Огненной Дороге уровень смерти был нулевой. Умирали фермеры и пришлые люди, это да…
— Но никто из горожан?
— Ни один. Мы все вышли отсюда год спустя живые и здоровые.
— Вот уж никак не ожидала счастливого конца этой истории.
— Никто не ожидал.
— Горожанам очень повезло с вами. Будем надеяться, что больше вы в этом качестве им не понадобитесь.
— Ох, уж и не знаю.
Джейни помолчала и снова откинулась на спинку кресла.
— Не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
— Сейчас объясню. Вам доводилось слышать о возвращении Доктора Сэма? Лично я кое-что слышала и читала.
«Болезнь не может вернуться, — подумала Джейни. — Это просто немыслимо».
— Несколько дней назад я прочла в газете маленькую статью… правда, на первой полосе… но там ситуация не описывалась как возвращение.
— Значит, они замалчивают.
— Когда вы слышали… и где?
— Люди в нашем движении рассказывали — на самом деле мы живем как одна большая семья, и если появляются новости, они распространяются очень быстро. Мы все начинаем немного нервничать. За одну только последнюю неделю на Западном побережье выявлены два случая.
— Господи…
— И что больше всего тревожит: по дошедшим до нас слухам, Вспышка в Мехико продолжается, но об этом не говорят ни слова. И ни черта не делают, чтобы остановить распространение.
— Им это не впервой.
— Вот так и получилось, что эта зараза вырвалась из-под контроля.
— Ну вот, мы снова ее слышим.
Из динамика донеслись звуки отъезжающего автомобиля, хруста гравия под шинами и вскоре после этого — музыки. А потом голос Джейни, пронзительно и визгливо подпевающей Марии Калласс.
Слушатели содрогнулись и убавили громкость звука.
— Очевидно, она просто оставила его в автомобиле, когда вошла в дом.
— Хотелось бы мне знать почему. Кристина, что скажешь?
Молодая женщина оглянулась; все взгляды были прикованы к ней.
— Не знаю. Она везде носит его с собой. И сейчас тоже, просто почему-то не взяла в дом.
— Любопытно… Как думаешь, может, она что-то заподозрила?
«Позвоните мне, — говорилось в электронном сообщении агента бюро путешествий. — У меня есть для вас информация».
— Можно изменить время возвращения, — сказала агент, когда несколько минут спустя Джейни связалась с ней, — однако время вылета отсюда жестко фиксировано. Вы должны вылететь в оговоренный день. Это делается, чтобы иммиграционная служба работала более или менее равномерно. Исландия маленькая страна, даже телефонный номер ее президента до сих пор внесен в справочник.
— Шутите? Это ведь не означает, что я могу найти его, позвонить госпоже президенту и попросить ее изменить время моего вылета?
— Скорее всего, нет, — ответила женщина. — Проблема в том, что у них в иммиграционной службе слишком мало людей, чтобы просить кого-то работать сверхурочно. У них вообще плохо с кадрами.
— Однако с вылетом обратно проблем нет.
— Да. Любой самолет к вашим услугам.
Потом Джейни прочла остальную электронную почту и обнаружила второе недружелюбное послание, очень похожее на полученное несколько дней назад, насчет того, что пора ей бросить все это.
Она тогда дерзко ответила: «Я так не считаю».
Надо полагать, второе письмо поступило из того же источника, однако оно сильнее «цапнуло» ее за нервы.
Она не стала отвечать. Просто прочла и тут же уничтожила.
Джейни требовались совет и разговор с другом, поэтому она была очень благодарна Тому, когда он ответил согласием на сделанное ею в последний момент предложение вместе пообедать.
— Ты позвонила всего десять минут назад, и вот я здесь, — сказал он, когда они встретились в ресторане. — Очень трогательно, ты не находишь?
Она рассмеялась.
— Я так и представляю себе, как ты отменяешь свидание с клоном Мерилин Монро ради встречи со мной.
— Неплохо бы. Но ты ведь один из моих самых важных клиентов. Поэтому, даже будь у меня
