свои слова.
– Да она издевается над нами, шевалье! Предоставьте ее мне, уж я заставлю ее говорить. Подобные существа не заслуживают жалости!
– А я говорю: довольно! Здесь есть кое-что, чего я не понимаю…
Он повернулся к лежавшей в полубессознательном состоянии Марианне, помог ей подняться и усадил на табурет. В голове у Марианны словно бил большой кафедральный колокол. Она тщетно пыталась собраться с мыслями. Наверняка она сходила с ума! Или эти люди? Да, это так! Они безумцы… Тогда она стала жертвой ужасного недоразумения! Шарль!.. Шарль!.. Мой бог! Как они могли спутать его с авантюристом, который держит Европу под своим сапогом? Он был таким нежным, таким внимательным! Они его не знали, вот и все! Они не могли знать его! Простой буржуа. Боже, как болит голова!
Неожиданно Марианна ощутила у губ край стакана.
– Выпейте! – приказал шевалье. – Потом мы попытаемся выяснить правду.
– Шарль! – простонала молодая женщина. – Шарль Дени! Вы не можете знать…
– Пейте, говорят вам! Вы совсем позеленели!
Она выпила. Вино оказалось крепким и ароматным. Его тепло пробежало по телу, раздувая огонек жизни. Отведя стакан рукой, она посмотрела на шевалье таким блуждающим взглядом, что тот с состраданием покачал головой. Он пробурчал себе под нос:
– Слишком молода, чтобы быть такой пройдохой!
– Женское коварство не имеет возраста! – раздался безжалостный голос Морвана.
– Я просил вас предоставить мне возможность выяснить правду, господин Береговой Пират, – ответил резко Брюслар. – Отойдите дальше, господа, вы волнуете ее.
Барон Сен Юбер саркастически усмехнулся:
– Ваша неисправимая склонность к женщинам сыграет с вами в один прекрасный день злую шутку, шевалье! И я не уверен, что этот день не пришел.
– Если он пришел, то я уже достаточно взрослый, чтобы заметить это. Я хотел бы, чтобы мне не мешали расспросить ее.
– Пусть будет так, спрашивайте! Но мы останемся здесь! Мы послушаем.
Рыцари тьмы отошли вглубь и стали черной стеной у серой стены склепа. Марианна и Брюслар остались одни у стола.
– Вчера вечером, – начал он спокойно, – вас привезли к павильону Бютар в Сен-Клу?
– Действительно, мне называли это имя.
– Кто сопровождал вас туда?
– Князь Беневентский. Он сказал мне, что этот павильон принадлежит одному из его друзей, г-ну Дени, буржуа, человеку, перенесшему ужасное горе. Я должна была своим пением развлечь его.
– И вас не удивило, что Талейран сам взял на себя труд проводить вас к простому буржуа?
– Да, но князь объяснил, что дело идет о старом друге. Я подумала… что князь, возможно, познакомился с ним еще во время Революции или же под этим простым именем скрывается иностранный заговорщик.
– Мы к этому вернемся после. Кто вас встретил там? Слуга?
– Нет. Я думаю – друг г-на Дени. Его зовут Дюрок. Я видела также камердинера.
– Камердинера по имени Констан, не так ли?
– Да… конечно, по-моему, так!
Мощный голос шевалье стал вдруг удивительно нежным. Он нагнулся к молодой женщине и заглянул ей в глаза.
– Вы любите его?.. Этого господина Дени?
– Да… Да, я люблю его! Мне кажется, я любила его всегда. Я увидела его и затем…
– И затем, – заключил Брюслар, – вы оказались в его объятиях. Он вас обольстил, очаровал, околдовал… Идет молва, что он как никто говорит о любви, а пишет еще лучше!
Марианна сделала большие глаза.
– Но тогда… Вы знаете его? Это человек, который скрывается, не так ли? Заговорщик, как и вы? Я поняла, что он в опасности.
Впервые на губах Брюслара промелькнула улыбка.
– Я его знаю, да. Что касается того, что скрываться… Возможно, он вынужден это делать, ибо он действительно часто бывает в опасности. Хотите, милочка, чтобы я показал вам вашего мэтра Дени?
– Да. Конечно, да. Он здесь? – вскричала она, охваченная восхитительной надеждой.
– Он везде! – сказал шевалье, пожав плечами. – Держите, посмотрите на это.
Он вытащил из кармана золотую монету и вложил ее в руку Марианне, с недоумением смотревшей на него.
– Этот профиль, – настаивал Брюслар, – вы не узнаете его?
Наконец Марианна сообразила, чего он хочет, и взглянула на монету. Кровь горячей волной ударила ей в лицо. Она поднялась, словно автомат, с расширенными глазами, прикованными к прекрасному профилю, отчеканенному в золоте, профилю, который она не могла не узнать.
– Шарль! – растерянно шепнула она.
– Нет, – строго поправил ее шевалье, – Наполеон! Это к нему доставил вас старый плут Талейран этой ночью, маленькая дурочка.
Золотая монета выскользнула из пальцев Марианны и покатилась по выщербленным плитам. Молодая женщина почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. Стены заплясали в неистовой сарабанде. С душераздирающим криком Марианна упала навзничь, как подрубленное дерево.
Когда она пришла в сознание, она оказалась лежащей на соломе в глубине какого-то помещения, освещенного жаровней. Забавный человечек со свечой в руке склонился над нею с сочувственным видом. Своей остроконечной головой с залысинами, большими ушами и торчащими усами он напоминал бородатую мышь. Черные глаза, круглые и очень живые, еще больше усиливали это сходство. Увидев, что Марианна открыла глаза, он продемонстрировал широчайшую улыбку, рассекшую его лицо надвое.
– В добрый час! Мы выплыли на поверхность! И мы чувствуем себя лучше?
Марианна сделала усилие, чтобы подняться, и ей удалось опереться о локоть не без болезненного стона. Отчаянно болела голова, а поясница ныла, как после хорошей порки.
– Я… да, спасибо! Немного лучше. Но что со мною произошло? Где мы находимся?
Незнакомец с большими ушами поставил свечу на землю и уселся рядом с молодой женщиной, обхватив руками тощие колени, но не забыв при этом заботливо расправить фалды своего фрака.
Его одежда – синий фрак и ореховые панталоны – была из отличного материала и хорошо пошита. И она, очевидно, выглядела очень изящно, прежде чем тюрьма – ибо иначе нельзя было назвать место, где они находились, – некая пещера с зарешеченным входом, – нанесла непоправимый ущерб этому образцу хорошего вкуса.
– Что с вами произошло? – сказал он спокойно. – Я не могу ответить на этот вопрос. Господин шевалье де Брюслар, который проводит свои совещания, когда он бывает в Париже, в этом подземелье, некоторое время назад принес вас сюда с помощью своих друзей. Насколько я понял, этот эдем должен стать вашей резиденцией, а обстоятельства вашего дела не привели к согласию тех господ. Один из них настаивал на том, чтобы вас освежить в Сене с мешком булыжников на шее, но шевалье – действительно настоящий дворянин – очень резко заявил, что он проткнет шпагой каждого, кто поднимет на вас руку без его официального разрешения. Что касается места нашего совместного пребывания…
Маленький человечек широким жестом обвел окружающие их искромсанные стены меловой пещеры.
– Могу вам сообщить, милая дама, что мы находимся в древних каменоломнях Шайо, упраздненных много лет назад. Не будь этой решетки, я показал бы вам старые печи для обжига извести еще в очень хорошем состоянии.
– Каменоломни? – удивилась Марианна. – Я потеряла сознание в каком-то склепе.
– Он находится над нами. Это все, что осталось от старинного монастыря кармелиток, где некогда кроткая Луиза де Лавальер искала убежище от греховной любви Людовика XIV, где Боссюэ произнес надгробную речь мадам Генриетте Английской, где…
Своеобразный незнакомец имел, без сомнения, блестящее образование, но мысли Марианны витали в
