жизнь и встречаясь каждый день, импульсивно приветствовали коллег жестами и пронзительными сигналами клаксонов.
Казалось, здесь не существовало обычного дружеского соседства между домами, мимо которых они проезжали. Здания по правой стороне дороги, с прекрасным видом на океан, были просторными, хорошо ухоженными и, очевидно, дорогими. Те же, которые располагались по левой стороне, гнездились ближе друг к другу на холмах и были гораздо меньше. Каждое дуновение ветерка было насыщено густыми запахами, приятными и раздражающими, острыми и сладостными.
Они миновали Девоншир и округ Смит, повернули налево на дорогу Харрингтон-Саунд и двинулись по длинной дамбе через Кастл-Харбор к острову Сент-Джордж.
Согласно дорожному указателю, городок Сент-Джордж находился налево; они свернули направо, через Севернский мост, и двинулись по узкой дороге, параллельной выезду в аэропорт, по направлению к Сент- Дэвидсу.
Сандерсы ожидали найти там уютное, зажиточное сообщество, но обнаружили беспорядочно разбросанные известняковые коттеджи, соединяющиеся между собой грязными тропинками. Было похоже на то, что некто набил мешок этими коттеджами, поднял его в воздух на высоту десять тысяч футов и неосторожно развязал мешок, позволив его содержимому беспорядочно разместиться на окружающих холмах. Только одно строение казалось расположенным нужным образом: это был маяк на вершине холма.
Они остановились у дороги, и Сандерс развернул карту, которую раздобыл в отеле.
– Вот, – сказал он. – Это здесь. Наверху – маяк Сент-Дэвидс.
– Давай спросим кого-нибудь.
– Конечно. Спроси любого из этих тысяч людей. Он взмахнул рукой в направлении холма. Там не было ни мопедов, ни машин, ни пешеходов. Казалось, город необитаем.
За поворотом, в пятидесяти ярдах, они заметили нарисованный от руки знак, который гласил: “Ленч у Кевина”.
– Кажется, там пусто, – сказала Гейл.
В стене лачуги не было двери, зато поперек дверного проема свисали остатки занавеси из бус, укрепленной на красной палке. Сандерс постучал костяшками пальцев по стене. Ответа не последовало.
– Есть здесь кто-нибудь?
– Что вы хотите? – спросил голос, исходивший откуда-то с дальнего конца длинной стойки.
На мужчине не было рубашки, кожа его была темно-коричневой, живот – толстым и безволосым. Глаза казались черными дырами над шарообразными щеками.
– Мы разыскиваем Ромера Триса, – сказал Сандерс.
– Здесь его нет.
– Где бы мы могли его найти?
– Он вам не достопримечательность для проклятых туристов.
– Мы не туристы, – сказал Сандерс, – и не поэтому нам нужно повидаться с ним. Мы хотим расспросить его о корабле.
– О кораблях он знает, – менее заносчиво произнес человек. – Это точно. Насколько необходимо вам поговорить с ним?
– Что? – Сандерсу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что имеет в виду Кевин. – Ах да. – Он вынул из бумажника пять долларов и положил на стойку.
– Кажется, вам не так уж и сильно хочется его повидать.
Сандерс начал было говорить что-то, но, взглянув на Гейл, замолчал и положил еще пять долларов:
– Теперь достаточно сильно?
– На верху холма, где маяк.
– Он живет на маяке? – спросила Гейл.
– Именно там. Это его маяк.
Маяк прилепился на плоском мысу так высоко над морем, что сам источник света возвышался всего на пятьдесят – шестьдесят футов над землей. Хорошо протоптанная дорожка вела туристов к передней части маяка. Маленький белый дом, окруженный оградой из штакетника, ютился с подветренной стороны. На воротах было выведено краской: “Частное владение”. Сандерсы прислонили мопеды к ограде, открыли калитку и прошли по короткой дорожке к дому. По обе стороны от передней двери, там, где надлежало располагаться цветочным клумбам, стояли чаны размером с ванну, наполненные прозрачной жидкостью. На дне чанов виднелись куски проржавевшего металла – гвозди, пряжки, коробки, пистолетные стволы и бесчисленные предметы, не поддающиеся определению.
Гейл выставила вперед свой узел из полотенца.
– Думаешь, наши находки похожи на эти?
– Похоже, что так. Возможно, это химическая ванна для очистки металла.
Передняя дверь в доме была открыта, но за ней оказалась еще сетчатая дверь, закрытая на засов изнутри. Сандерс постучал по раме и позвал:
– Эй! Мистер Трис?
– В этом проклятом маяке везде раскиданы брошюры. Из них можно узнать все, что вам нужно.
Голос был глубокого тембра, акцент несколько походил на английский или шотландский.
– Мистер Трис, нам хотелось бы узнать ваше мнение о нескольких предметах, которые мы нашли.
Сандерс взглянул на Гейл. Когда он снова обернулся к решетчатой двери, то вдруг обнаружил, что смотрит в лицо самого большого человека, какого когда-либо встречал.
Он был почти семи футов росту, с грудью столь широкой, что рубашка расползалась по швам. Черные, коротко остриженные волосы образовывали острый мыс на середине его лба. Посредине тонкого и длинного носа виднелась вмятина, как если бы он был когда-то проломлен и не вправлен должным образом. Лицо имело треугольную форму: широкие скулы над впалыми щеками, тонкогубый рот над острым, выдающимся подбородком. Кожа была коричневой и сухой, похожей на пережаренный бекон. Лишь глаза, светлые, бледно-голубые, выдавали присутствие в этом человеке не только индейской крови.
– Мы не туристы, – сказал Сандерс. – Человек в “Апельсиновой роще” сказал, что, может быть, вам захочется взглянуть на некоторые вещи, которые мы сняли с корабля.
– Что за человек?
– Портье.
– Бриско, – сказал Трис. – Я не принадлежу к числу его чертовых коридорных.
– Он сказал только, что никто, кроме вас, не сможет помочь нам, а вы можете.
– Какой корабль?
– “Голиаф”.
– На этой шаланде не может быть ничего стоящего. Даже если и есть, пока никто ничего такого там не обнаружил. – Трис поверх их голов посмотрел на мопеды. – Вы проделали весь путь на этих развалюхах?
– Да.
– Хорошо, так что же вы нашли? – Трис открыл защелку на решетчатой двери и вышел на дорожку, закрыв дверь за собой. – Это все здесь? – спросил он, указывая на полотенце в руке Гейл.
– Да.
Гейл передала ему узел. Трис присел на корточки, положил узел на дорожку, развязал и оглядел ложки и вилки, оловянную чашку, бритву и масленку.
– Это мусор с “Голиафа”, без сомнения. – Он выпрямился. – Вы получили ответ на свой вопрос. Стоило ли из-за этого ехать сюда?
Сандерс заметил:
– Есть еще одна вещица.
Он кивнул Гейл, она вынула ампулу из кармана своей рубашки и передала ее Трису.
Трис положил ампулу себе на ладонь. Он уставился на нее, не проронив ни слова. Сандерс заметил, как ходят желваки на его челюстях, как будто он скрежещет зубами.
