– К сожалению, нет.
– Почему «к сожалению»?
– Потому, что я бы предпочла думать, что нас разлучило проклятие, а не что-то другое.
– Что, например?
– Пробуждение после брачной ночи. Осознание своей ошибки.
– Я совершил только одну ошибку – бросил тебя. Даже если на свете существует заклинание, снимающее проклятия, искать его слишком поздно: мы уже причинили друг другу боль, которую ничем не исцелить.
– Но сама по себе она тоже не пройдет.
Он надолго замолчал. Но Кэйро без слов понимала, что с ним сейчас происходит. Наконец он произнес то, чего она боялась услышать:
– Мы неудачно выбрали время для встречи, Кэйро. Мне предстоит дело, которое я не собираюсь бросать, а ты уезжаешь в Белиз.
Он снова уставился в потолок, а Кэйро мысленно пожелала, чтобы он попросил ее забыть о Белизе и поработать вместе с ним. По крайней мере он мог бы пригласить ее к себе после экскурсии…
Но ни просьбы, ни приглашения не последовало. Дункан повернулся к ней спиной.
– Спокойной ночи, Кэйро.
Яркое солнце ворвалось в палатку и на миг ослепило Кэйро. Она зевнула, потягиваясь в теплом спальном мешке. От утренней прохлады у нее покраснели щеки и нос, ей захотелось свернуться клубком и подремать еще немного, но пора было собираться в путь.
Кэйро выскользнула из мешка и сразу почувствовала запах кофе. Белая рубашка Дункана, в которой она спала, измялась. Придерживая подол руками, Кэйро вышла из палатки.
Она надеялась увидеть горящий костер, а рядом с ним – Дункана, но огонь не горел, зато на камне рядом с кострищем стоял кофейник.
Дункан исчез. Его не оказалось ни у машины, ни в душевой кабинке – нигде. Заглянув в багажник машины, Кэйро обнаружила, что его шлем и остальное снаряжение тоже куда-то подевались.
Он вернулся в пещеру, даже не попрощавшись с ней. Но на что она могла рассчитывать после вчерашних разговоров?
Сняв с веревки свою одежду, Кэйро вернулась в палатку, сняла рубашку Дункана и быстро оделась, стараясь не обращать внимания на то, что вещи еще сырые.
Усевшись за руль «доджа», она вытащила ключи и завела двигатель, но, не успев проехать и пятидесяти футов, вдруг случайно взглянула в зеркало заднего вида, остановилась и взяла с заднего сиденья разлинованный листок бумаги. Устроившись поудобнее, она прочла:
«Дорогая Кэйро,
ты так крепко спала, что я не решился разбудить тебя только для того, чтобы попрощаться. Желаю тебе удачи в Белизе.
Веди машину осторожно.
Дункан».
Кэйро скомкала записку в кулаке. Все надежды на то, что им удастся восстановить отношения, оказались напрасными.
Утопив педаль газа, Кэйро сорвала машину с места, поглядывая в зеркало на удаляющийся лагерь. Она запретила себе думать о прошлом. Дилан – все, что у нее осталось.
Глава 8
– Мамочка! – Дилан бросил пульт «Супернинтендо», промчался по комнате и кинулся в объятия Кэйро. – Ты здесь! Ты вернулась!
– Я же обещала. – Кэйро поцеловала его в лоб и щеки и крепко прижала к себе. Ее сердце переполнилось любовью и нежностью, казалось, они расставались не на один день и долгую ночь, а на несколько лет.
Как ей могло прийти в голову поделиться своим сокровищем с Дунканом Кинкейдом?
В дороге она успела выплакаться, снова почувствовав себя брошенной, а потом разозлилась по- настоящему. Вчера вечером она попыталась рассказать Дункану про Дилана, а он превратно понял ее, решил, что ей нужен всего-навсего донор спермы! В довершение всего в ответ на ее попытки примириться, загладить вину Дункан заявил, что его поиски гораздо важнее Кэйро.
Она была буквально вне себя. Должно быть, она спятила, если рассчитывала, что он поедет с ней в Белиз или станет хорошим отцом. На этого человека не стоило тратить время!
Фиби выглянула из соседней комнаты. Голову она обмотала пушистым банным полотенцем и куталась в шелковый, расписанный вручную халат – одно из своих последних творений.
– С возвращением! – воскликнула Фиби, входя в уютную гостиную, собирая разбросанные там и сям игрушки и складывая их в сумку. – Поездка удалась?
– Мою машину чуть не перевернул бизон. Я споткнулась, скатилась по склону холма и ободрала руки. Веревка запуталась, карабин отказал, и я чуть не рухнула с высоты шестидесяти футов на острые камни. А в остальном все прошло успешно.
Дилан потрясенно вытаращил глаза.
