Грэм скрестил руки на груди и приподнял седеющую бровь. Фиби пришла в восхищение и решила когда-нибудь запечатлеть его в такой позе.
– В чем? – спросил он.
– Да так, глупости. Даже стыдно говорить об этом, но я где-то вычитала, что признание облегчает душу. Ты веришь в это?
– По-моему, нет ничего лучше честности.
– Пожалуй, ты прав. Если бы все были честными, признаний не понадобилось бы… но жизнь стала бы донельзя скучной. А я терпеть не могу скуку.
Грэм засмеялся:
– С тобой не соскучишься, Герти.
Фиби показалось, что он как-то подозрительно подчеркнул последнее слово. Наверное, он уже знает всю правду, но хочет услышать ее из уст самой Фиби.
– Пожалуй, я начну с самого главного. Меня зовут не Гертруда, а Фиби.
– Какая удача!
Она нахмурилась:
– Тебе не нравится имя Герти?
– Мне нравишься ты. А имя не так много значит.
– Отличный ответ, Грэм. Очко в твою пользу.
Ее улыбка стала шире.
– Следующее признание, – продолжала она. – Мою подругу зовут вовсе не Ингрид, и она не замужем за викингом по имени Тур.
– Вот как? – Он усмехнулся, и Фиби понравилось, как блеснули его глаза.
– Да. Ее зовут Кэйро, и она не только моя лучшая подруга, но и племянница. Вдобавок когда-то она была женой твоего сына.
– А ты уверяла, что сходство мне померещилось.
– Не очень-то красиво с моей стороны, правда?
– Пожалуй.
– У нас была серьезная причина хранить тайну.
– Я не люблю тайн, Фиби.
– Я тоже. – Она глубоко вздохнула. – У тебя найдется вино?
– В холодильнике.
– Хочешь выпить?
– Только если ты составишь мне компанию.
– Само собой, притом надолго, Грэм. И я должна сделать еще одно признание.
Фиби направилась в кухню, открыла холодильник и нашла бутылку шардонне. Откупорив ее, она наполнила два бокала, которые увидела на кухонном столе.
– Ты кого-то ждал? – спросила она Грэма, сидящего в дверях.
– Да.
– О Господи! Надеюсь, я не помешала?
– Ничуть. Ведь я ждал тебя.
В притворном удивлении Фиби приложила ладонь к груди:
– Меня?
– Тебя, Фиби. И больше никого.
Проходя в гостиную, Фиби одарила его мимолетным поцелуем. С более продолжительными она решила подождать.
Отпив вина, она села на край дивана и приняла прежнюю позу.
– Вино изумительное. Тридцать лет назад я пила «Энни Грин спрингс» и «Риппл».
– А я – «Красную гору».
– Фу, отрава! Самое страшное похмелье у меня случилось после бутылки «Красной горы».
– И со мной часто такое бывало, – признался Грэм. – Но мы отвлеклись. Какое еще признание ты собиралась сделать?
– На самом деле это не мое признание. Я тут ни при чем, просто решила, что ты должен знать… – Она отпила еще вина. – У тебя есть внук.
– Дилан. Умненький мальчик. Точная копия моего сына в детстве. Об этом я сразу догадался, даже когда еще не знал, что мы родственники. Как ты понимаешь, это обстоятельство должны обсуждать Дункан
