Вот зануда!
– То, что тебе так повезло, когда он не спал, вовсе не значит…
– Он умирает. Он больше не двинется.
– Да какое умирает! Если он умрет, то не сейчас! Нарим же тебе говорил! Раненый кай забирается в пещеру и лежит там, пока не выздоровеет… мы думаем, что…
– Ему не выздороветь. У него внутри все переломано. Помочь ему нельзя. Потому-то мне и было так плохо, когда Нарим привел меня сюда в первый раз. Это не я чуть не умер, это Келдар умирал. Он еще жив только потому, что хочет, чтобы его сестры и братья проводили его песней. А я не могу это сделать… – Мак-Аллистер медленно поднялся, ежась, словно от холода, и глядя на дракона, как пьяница на фляжку. – Я пытался его утешить…
– Ты хочешь сказать, что кай тебе все это сообщил?! – Вспылив, я двинулась прочь, и тут он оторвал взгляд от дракона и взглянул наконец на меня.
– Думаешь, я с ума сошел?
– Я не слышала, чтобы кай говорил.
Мак-Аллистер покачал головой.
– Не слышала? Нет, Лара, слух тут ни при чем. Я никогда… – Он потер лоб тыльной стороной ладони. – Это очень… тонко. Я не все уловил. Но я в своем уме, это точно. Ну, то есть в своем уме в той же степени, в какой был с одиннадцати лет. – Он улыбнулся застенчивой и печальной улыбкой, которая совершенно стерла морщины, оставленные болью на его красивом лице. – Только с тех пор я немного подустал.
Кай лежал неподвижно, но огонь и дым, извергавшиеся из его ноздрей, ясно говорили, что он не ближе к смерти, чем был последние три года.
– Я пошла, – заявила я. – Если ты в силах расстаться со своим обожаемым другом, пошли вместе. Тогда и расскажешь, что еще сообщила тебе эта тварь. – А я смогу хорошенько это обдумать, потому что либо это выдумка, либо морок. Но в глаза Эйдану Мак-Аллистеру лучше не смотреть, потому что тогда не получится сделать верные выводы.
В пещеру мы вошли ранним утром, и я была уверена, что прошло всего часа два, но когда мы снова взглянули на небо, оно было совершенно темное. Хотя дождик едва накрапывал, на тучах играли лиловые зарницы, а в стороне Кор-Талайт безостановочно били оранжевые молнии. Из-за гор доносились оглушительные раскаты грома, эхом отдававшиеся в ущельях. Тянуло горелым, и мы оба раскашлялись.
– Надо бы поискать пещеру, а то придется прятаться от грозы у Келдара, – заметил Мак-Аллистер. – Вот-вот грянет буря.
Он взвалил на плечо мешок, который оставил у самого входа в пещеру, а я вгляделась в небо на востоке. Еще я вслушалась в гром и рев ветра за гребнем горы. Почему-то от этого ветра не дрогнула ни одна веточка.
– Эйдан, это не буря, – с трудом выдавила я, когда догадка ударила меня по голове, как драконий хвост. – Это Седрик.
В долину нагрянул Клан.
Глава 21
Солнце висело между облаками и краем земли, отбрасывая длинные угловатые тени. Мы с Мак- Аллистером спустились в выжженную пустыню, которая почти восемьсот лет была элимским прибежищем. Ливень превратил долину в озеро черной горячей грязи, а в воздухе висел удушающий дым. Раскаленные скалы трескались, остывая. В долине, казалось, не осталось ничего живого: ни ростка, ни деревца, ни птицы, ни букашки. Не было ни малейших признаков того, что в Кор-Талайт когда-то кто-то жил. Тот край долины, где некогда стояли амбары, сараи и кузня, теперь был пуст. Мы шлепали по щиколотку в грязи, торопясь добраться до пещер и узнать, остался ли в живых хоть кто-то из элимов.
Побоище мы пересидели в ущелье в полулиге от логова кая: остаться ближе к чудовищу мы побоялись, потому что драконы, почуяв родича, могли привести туда Всадников. Четыре следующих часа сенай провел, закрыв лицо руками. От воплей каев, кружащих у нас над головой, деться было некуда, а если уж от крика одного дракона у певца мутилось в голове, то вой целого легиона определенно мог вышибить из него последние остатки разума. Однако не успели крики стихнуть, как Мак-Аллистер вскочил на ноги: он рвался искать уцелевших.
– Да погоди, – остановила я его. – Если будет и третий налет, он начнется через полчаса, не позже. А если они уже насовсем улетели, все равно надо подождать, пока все остынет. Сейчас камни нам подметки прожгут.
– Они же не понимают! – простонал он, прислоняясь головой к каменной стене ущелья. – Все эти годы мы заставляли их убивать наших собратьев, и теперь они решительно не понимают, почему же мы друг друга не едим!
– Это тебе тоже кай сегодня сообщил? – Иногда я забывалась и думала, что Мак-Аллистер все-таки в своем уме, ан глядь – он опять о драконах.
– Да нет. Это мне Роэлан сказал. Уже давно. Только я тогда слов не знал и не понял его. – Он зябко завернулся в плащ. – Все, битва кончилась: я их больше не слышу. Пойдем, Лара: дождь успеет все остудить.
По правде говоря, у меня не было особого желания чего-то ждать.
Всадники добрались до пещеры элимов. Утесы у входа были черны от копоти, а обломки скал, разбитые драконьими хвостами, почти завалили вход. Мак-Аллистер был прав: пока мы добирались в долину, камни остыли достаточно, чтобы до них можно было дотрагиваться. Оскальзываясь на щебне, покрытом мокрой сажей, мы перебрались через завал и спрыгнули в пещеру.
Мы прекрасно обошлись без факелов. В нескольких коридорах полыхало пламя. Осторожно обходя дымящиеся груды углей, мы прикрыли лица мокрыми плащами и пробежали через бывшую столовую и зал собраний. Искать там живых смысла не было. В дальнем конце зала мы заметили первый обугленный скелет и хором заорали, не в силах больше сдерживаться:
