Правда ли, что покойный герцог Гольтский и сам был магом? Спала ли я с мужчиной после того, как сбежала из дома? Хуже всего были вопросы женщин.
Пока разыгрывался фарс, казалось, что Томас сейчас взорвется. Его лицо запылало, когда один из его друзей спросил меня, может ли маг «наколдовать, чтобы его член стал больше». А когда его собственная жена поинтересовалась, ублажаю ли я себя сама, поскольку ни один мужчина не ляжет с женщиной, оскверненной магом, мне показалось, что он готов ее прибить. Дарзид сидел у него за спиной и задумчиво наблюдал.
Все это прошло бы бесследно, если бы, выходя, я не заметила у двери сосредоточенного Грэми Роуэна. Когда я подумала, что он слышал все, на что я была вынуждена отвечать, я поняла, что меня действительно унизили.
Путешествие обратно в Данфарри было даже более неловким, чем путь в столицу. Роуэн не сводил глаз с дороги. Я не могла смотреть на него без гнева и возмущения и тут же принималась поносить себя за то, что меня волнует мнение какого-то шерифа. Мы добрались до моста через Дан к полуночи. Чувство долга заставило меня поблагодарить возницу – он мог бы оставить меня возвращаться пешком.
– Спасибо, что довез, шериф.
– Я удивлен, что вы захотели вернуться к ничтожным крестьянам.
Глупец. Разве он не понимает, что лучше не привлекать внимание Эварда? Я развернулась, чтобы уйти.
Когда я уже двинулась по тропе, он окликнул меня совсем другим голосом.
– Скажите мне только одно. Что это за место, там, в городе, мимо которого вы не хотели идти?
Что такое одним вопросом больше? Он мог задать его во время церемонии, и мне бы пришлось отвечать.
– Лобное место, шериф. Конечно, ты знаешь. Посреди каждого лейранского города есть место, где зачитывают указы и публично казнят. В Монтевиале на этом месте жгли чародеев. Целый год для острастки все оставалось там: кострище, столбы… все, что уцелело. Таков закон. – Слова не могут причинить мне боль. – Я слышала, что Авонар походил на выгоревший лес.
С этого дня каждый год в последний день лета я встречалась с Грэми на мосту через Дан. Из года в год серьезное выражение его лица не менялось, как и жесткая колымага. Мы по-прежнему ограничивались минимумом слов. Из года в год он выслушивал, как меня допрашивают, а затем мы возвращались, каждый к своей жизни, обязанностям и исполнению законов.
10
– Роуэн!
– Ты! Чего ради…
Лишь несколько раз в жизни я не знала, что сказать. Единственный ключ к установлению личности Эрена канул в ночь, и передо мной стоит человек, который ни в коем случае не должен знать, зачем я здесь. Возможные объяснения замелькали в голове, но я тут же отвергла их. Грэми Роуэн не дурак.
Шериф крепко взял меня за руку и потащил в темный тамбур между дверью, лестницей и входом в общий зал.
– Отпусти сейчас же. У тебя нет повода хватать меня, – произнесла я яростным шепотом.
– Я имею право допросить всякого, кто ведет себя подозрительно, и твое появление здесь кажется мне чрезвычайно подозрительным. – Роуэн тоже говорил тихо, но тоном, не допускающим возражений.
– Это не твоя деревня, шериф. Если я закричу, что ты ко мне пристаешь, у тебя будет прав не больше, чем у любого хулигана.
Обычное сосредоточенное выражение его лица не изменилось, только морщинки в уголках глаз на миг сошлись.
– Ошибаешься. Барнард, местный шериф, прекрасно меня знает. И его очень даже заинтересует появление в его городе известных преступников.
– Ты не посмеешь!
– Хочешь проверить? Лучше скажи, что ты здесь делаешь. Я знаю, для тебя нет ничего хуже встречи со мной, но мне и в самом деле важно знать, что тебя сюда привело.
Разумеется, именно на этот вопрос я и не могла ответить. Я слишком медленно соображала. Долгое путешествие, жуткое зрелище в лесу, странный коротышка, бежавший в ночь…
– Может быть, выйдем на улицу, шериф?
– Как пожелаешь.
Нищие, телеги, пьяницы запрудили освещенный факелами переулок, но того человека нигде не было. Проклятье!
– У тебя больше нет других забот, кроме как беспокоить честных граждан, шериф? Тебе следует оставить меня в покое и заняться вверенной тебе территорией. Заняться убийцами, разбойниками с большой дороги, нападающими на путников. – К моему негодованию, голос чуть дрогнул, когда я вспомнила ужасную сцену в Срединном лесу.
Если Роуэн и собирался оставить меня в покое, то тут же передумал.
– Что тебе известно о разбойниках с большой дороги?
Проклиная свой болтливый язык, я сложила руки на груди и отвернулась.
– Святой Аннадис, дай мне терпения! – воскликнул он. – Как, по-твоему, я должен следить за своей территорией, когда каждый житель здесь так же высокомерен и неприступен, как ты?
– Может быть, округе было бы лучше вообще без шерифа.
