— Не беспокойтесь обо мне, Аймина, — примирительно сказал Зафс. В долю секунды он произвел ревизию своей памяти, выбрал наиболее подходящие мыслеобразы и направил их матери.
…Университет. Спортивный праздник молодежи на планете, населенной воинственной расой. На ринге юный Зафс вращает над головой аналог древнего боевого оружия аборигенов. Его противник не так юн, он старшекурсник и знает толк в поединках; трибуны ревут, трансляция заключительного матча ведется на всю планету — спортивные состязания заменили расе воинов кровавые междоусобицы.
Народ ликует — противник Зафса уверенно навязывает ему силовую тактику ведения боя. Он опытный спортсмен и признанный лидер команды. Зафс уклоняется от выпада его рапиры, наклоняется, почти падает на левую руку и резким хлестким движением бьет по ногам.
Подсечка, боец летит вниз, и удар о землю оглушает его до полной неподвижности.
Ошеломленные трибуны на секунду онемели, но тут же оглушительным ревом, казалось сотрясшим всю планету, возвестили о появлении нового чемпиона.
Зафсу в то время было не более четырнадцати лет по среднегалактическому исчислению. Доктор Варнаа хмурит брови, он недоволен, что сын снова выделился. Пусть не интеллектом, но все же — выделился. Отец запретил мальчишке побеждать, но тот ослушался.
…Планета Кварнетан. Зафс летит на крылатом монстре, выведенном в лабораториях генной инженерии для воздушных игр. Десяток таких же зверей несут на себе вооруженных копьями седоков, они пикируют, головокружительные кульбиты едва не выбрасывают их из седел. Зафс крепко держится за гриву чудовища, плавным движением уходит от направленного в грудь копья и, развернувшись на 180 градусов, наносит удар в спину противника.
Туше — боец летит на сетку, повешенную над землей, пружиняще подпрыгивает несколько раз и замирает с улыбкой на губах — всего лишь игры, но сколько эмоций! Даже у побежденных.
…Обнаженный Зафс на ринге, наполовину погруженном в воду. Его противник захлебывается в прозрачной, искрящейся жидкости, бьет по ней ладонями и просит пощады.
…Опережая преследователей, Зафс бежит по травянистому склону высокого холма. На его вершине победителя ждет приз, и в этих играх допустимы любые приемы удержания. Соперники бьют друг друга по ногам, царапают спины, используют лежащих как ступени.
…Зафс на коне.
…На лодке.
…Зафс бьется с виртуальным фантомом.
«Остановись! — взмолилась Даяна. — Я вижу, ты многое освоил. Но ты никогда не бился насмерть. Здесь ждет тебя другое — ты будешь биться с людьми, защищающими не спортивную честь, а жизнь!»
«И все же правила мужских игр везде одинаковы. Сила против силы, и не более того. Я выстою. Реакции обычного человека не могут соперничать с реакцией легиса, я их опережаю.
Представь, что для меня любой противник движется как будто в замедленной киносъемке. Человек не сможет меня опередить».
«Ты слишком самоуверен».
«Нет. Я только трезво оцениваю свои возможности. Я легис, и я — лучший».
«Как ты напоминаешь мне Ранвала! Такой же высокомерный упрямец!»
«Ты несправедлива к мужчинам, мама…»
…Аймина уже несколько минут молча наблюдала за подругой и ее «братом». Принцесса чувствовала, что между колдунами идет неслышный диалог, догадывалась, что леди пытается убедить строптивца отказаться от турнира, но, судя по выражению лица леди Гунхольд, спор выигрывал Зафс. Молодой воин нашел какие-то доводы в пользу своего решения, и Даяна начинала сдаваться.
Ощипывая веточку пахучей травки, поданной к жаркому, Аймина разглядывала сосредоточенное лицо упрямого юноши и боролась с неотвязной мыслью — ему осталось жить четыре дня, руны не лгут. Шыгру уверен в своих прогнозах, как никогда…
Взгляд Даяны, только что направленный как бы внутрь себя, вдруг сфокусировался на принцессе, и, вымученно улыбнувшись, она произнесла:
— Я исчерпала все доводы, Аймина. Он будет биться.
— Жаль, — вздохнула принцесса. — Может быть, мне стоит попробовать отговорить Ранвала от этой затеи?
— Нет, — твердо произнес легис. — Мужчина не должен менять решений. Я выйду на ринг.
— Надеюсь, что подобное решение не принесет огорчения вашей сестре, — произнесла Аймина и, взяв со стола колокольчик, вызвала служанку. — Уберите свечные обломки и принесите новый подсвечник.
Миловидная девушка проворно собрала в фартук половинки свечей, прихватила тяжелый подсвечник и, пятясь, опасливо поглядывая на Зафса, выскользнула за дверь.
Легис легко прочел мысли хорошенькой прислужницы и с усмешкой передал их матери: «Девушка одна из тех служанок, что купили слабые камни. Сейчас она выполнит указание принцессы и побежит на кухню с докладом о колдовских проделках. Мол, брат ведьмы усилием воли заставил свечи развалиться надвое. Бедняжка перепугана и совершенно убеждена — на поединке колдун использует колдовские чары и разорвет противников напополам. Забавно…»
«Не уверена, что Шыгру сочтет этот слух забавным. Пожалуй, он насторожится».
«Пусть. Тревога разрушает уверенность. И кстати, то, что Шыгру не заметил у трех служанок ослабленную защиту, говорит о том, что его ментальный дар гораздо слабее моего. Для него ослабленный барьер эффективен. Для меня почти не создает проблем. И это значит — я сильнее многократно».
«Ох, как ты самоуверен, Зафс. Шыгру готовит нам ловушку…»
Мысль о том, что астролог четко следует какому-то плану и уводит ее сына в западню, не оставляла Даяну и ночью. Дважды она вставала с постели, подходила к толстой двери, разделяющей ее покои с комнатой сына, и, ничего не услышав, посылала мысленный зонд.
Зафс крепко спал. Без сновидений, его не тревожили непонятные колдовские обряды отсталой планеты, не пугали видения, сомнения не разрушали сон. Зафс спал, и тишина древнего замка убаюкивала его…
А Даяне казалось, что вокруг их комнат клубятся черные сгустки враждебной энергии. Мрачные духи собирались в темных складках тяжелой драпировки, просачивались сквозь балдахин кровати и, обтекая неяркие пятна света, скользили к изголовью.
Теплая комната с толстыми стенами и крепкой дверью уже не казалась Даяне надежным убежищем. Призраки, разбуженные колдовством Шыгру, нашли ее здесь. Не Зафса, астролог не мог знать ничего достоверного о ее сыне, не знал, кто конкретно приедет защищать леди Гунхольд, духи искали именно ее. Лесную колдунью.
«Он использовал для притяжения призраков что-то из моих вещей, — проворочавшись в постели несколько часов, догадалась Даяна. — Я уже бывала в замке, возможно, что-то оставила здесь, возможно, кто-то из шпионов Шыгру тайком проник в мой дом и похитил нечто принадлежавшее мне…»
Пляска теней вокруг кровати уже не выглядела иллюзорной. Черная извивающаяся плеть оплела подножие подсвечника и, прячась в его тени — самое темное место всегда находится под свечой, — задрожала жадным раздвоенным языком.
— Прочь! — гневно, но тихо произнесла Даяна, и плеть юркнула под прикроватную тумбу. — Чертовщина, я не боюсь тебя!
Горячая кровь отважных предков-первопроходцев, оседлавших когда-то непокоренные астероиды, текла в венах дочери Верховного Нимврода. Кровь неутомимых космических бродяг, назвавших своей родиной летающие камни, взбунтовалась и выплеснула ярость сердитым окриком:
— Прочь!
Швырнув подушку в самый темный угол, Даяна встала, вставила ноги в расшнурованные башмаки и, накинув прямо на сорочку дорожную накидку, подошла к двери.
«Иди сюда, Даяна, иди сюда…» — почудился ей тягучий шепот, едва слышно шедший из коридора. Казалось, это шептали серые древние камни, их голос поддерживал треск факела, и ветер, взвыв в трубе камина, подтягивал протяжно: «Иди сюда, к нам, к нам…»
